Дарт Лонгботтом
Шрифт:
— Это в интересах каждого, у кого в Хогвартсе учатся дети, — кивнул ему Шив. — Я надеюсь, у тебя всё получится, Люциус.
Палпатин вернулся на своё место, а Малфой стремительно покинул помещение суда. Через какое-то время Шив отправил самолётик за стол секретаря с просьбой дать ему слово. Когда Визенгамот обсудил все текущие вопросы, настало время выступления заранее заявленных ораторов. Вскоре очередь дошла до Палпатина.
— Слово предоставляется лорду Лонгботтому! — громко рявкнул секретарь, и Шив
— Уважаемые члены Визенгамота, — разнёсся по залу его голос. — У меня для вас предложение, которое, вероятно, вызовет протест у части уважаемого собрания, однако прошу его обдумать.
Палпатин обвёл взглядом зал, мысленно считая, кто согласится сейчас, а кто присоединится позже. Пока оказалось, что его предложение воспримут в штыки слишком многие. Однако со временем те, кто сейчас будет громче всех возмущаться, переменят свою позицию.
Дождавшись полной тишины в зале, Палпатин заговорил:
— Я предлагаю разрешить мракоборческому подразделению Аврората применять в исключительных случаях «непростительные» заклинания. Допустим, отряд мракоборцев наткнётся на магическое существо пятого класса опасности. А быть может, преступники будут настолько сильны, что обычными методами их не обезвредить. Или на кону будет стоять жизнь наших наследников? Неужели мы даже в этом случае будем считать, что «Экспеллиармус» или «Ступефай» спасёт детей от нунду или дракона? Обдумайте моё предложение, господа!
Палпатин сел, а со стороны тех, чьи родственники и друзья служили в аврорате, раздались одобрительные аплодисменты. Однако в общей массе людей таких было немного. Сторонники политики чистокровных ещё помнили, как во время первой магической войны авроры убивали их товарищей, и не желали давать им дополнительные возможности. Последователи Дамблдора также не были готовы разрешить аврорам использовать «непростительные» заклинания, считая, что в мирное время такие чары не нужны. В итоге предложение Палпатина отклонили почти единогласно.
Однако бывший ситх и не рассчитывал, что Визенгамот сразу одобрит его предложение. Своим выступлением он показал, что готов отстаивать интересы силовиков, у которых традиционно не было собственной партии. Одно время ДМП и Аврорат поддерживали Бартемиуса Крауча, но тот скомпрометировал своё имя после первой войны. Руфус Скримджер тоже мог бы повести их за собой, но он во всём слушался Фаджа и пока не помышлял о собственной политической карьере. А Аластора Грюма даже свои никогда не считали самостоятельной фигурой.
До прошлого года в таком качестве никто Палпатина тоже не рассматривал. Однако после его демонстративного разрыва с Дамблдором многие силовики стали приглядываться к новой фигуре на политическом Олимпе. Тем более что деятельность фонда помощи ветеранам широко освещалась прессой. Многие силовики высказывали мнение, что Лонгботтом
— Они тебя не слышат, — краем губ улыбнулась Боунс. — Или не хотят слышать. Разрешить «непростительные» заклинания? Да ну! Пусть лучше десяток другой авроров умрёт или станут калеками, так они все считают, — горькая складка залегла у края красиво очерченных женских губ.
В Департаменте правопорядка ежегодно кто-то погибал. И далеко не всегда это были неопытные стажёры. Так что у каждого аврора были те, за кого он произносил тост, поминая погибших товарищей.
— Это сейчас они против, — невесело улыбнулся Палпатин подруге. — Думаю, как только в стране возникнет кризис, многие волшебники вспомнят мои слова. В следующий раз они будут более расположены к переменам. Знаешь, на выходных я бы хотел пригласить тебя в оперу. Говорят, в Ковент-Гарден сейчас идёт «Волшебная флейта» Моцарта. Партия тёмной королевы просто великолепна. Мы должны это услышать.
— Хорошо, дорогой, — улыбнулась Боунс. — Присылай сову, когда соберёшься в оперу. Только вначале мне потребуется купить хорошее платье для выхода, а тебе стоит надеть фрак. Думаю, в подобном заведении наши мантии будут не к месту. Не хотелось бы отвлекаться на контроль чар во время представления. Лучше сразу одеться по местной моде.
— Просто скажи, что ты хочешь красивое платье, — ухмыльнулся Палпатин и был тут же удостоен её возмущённого взгляда. — Но кто я такой, чтобы оспаривать желания прекрасной женщины? — тут же исправился Шив.
Они вдвоём негромко рассмеялись, после чего двинулись к выходу из зала заседаний в толпе остальных волшебников.
Вернувшись домой, Палпатин спустился в зельеварню. Он сварил шоколадную лягушку по классическому рецепту, поместил в неё ключ Экзар Куна и хорошо поколдовал над получившимся артефактом. После чего завернул лягушку в фольгу и положил ту в коробочку. Поднявшись в кабинет, Палпатин привязал её к лапе совы и приказал отнести в Хогвартс. Птица понятливо ухнула и растворилась во мраке ночи.
Хагрид сидел у окна и грустил. Грохх предупредил, что если он не отправит в племя хотя бы пару бочек огневиски, тётя придёт к нему сама, несмотря на свою не до конца залеченную ногу. А на что способна разгневанная женщина-великан, Хагрид знал очень хорошо. Ещё с тех самых пор, когда по молодости пытался посвататься к одной красотке.
В тот раз только помощь брата спасла Хагрида. Возмущённая приставаньями «мерзкого карлы», как она тогда выразилась, прекрасная Грипа чуть не вырвала ему ноги. Так что визит тётушки не предвещал ничего хорошего. А последний бочонок огневиски, который прислал старина Фрэнк, как назло, очень быстро кончился.