Дарт Лонгботтом
Шрифт:
— Сильный гнев я ощущаю в тебе, — тонко улыбнулся Палпатин. — Значит, хватит уничтожать отцовское виски и пора заняться делом. Если ты отправишься в Шотландию собакой, то в начале сентября попадёшь в Хогвартс. У тебя ведь уже есть идеи, как проникнуть в спальни Гриффиндора?
— Конечно есть, «Мародёры» бывшими не бывают, — гордо подбоченился Блэк. — Замок я знаю как свои пять пальцев. Вот помню, мы с ребятами на пятом курсе сделали особую карту, которая отображала всех, кто находился в Хогвартсе. Следили потом, с кем гуляла будущая жена Джеймса.
— Северус Снейп — сейчас профессор зельеварения в Хогвартсе, — ухмыльнулся Палпатин. — Я встречал его как-то на Косой аллее. Он мне показался весьма сильным волшебником. А судя по кольцам на руке, Снейп — мастер в нескольких магических дисциплинах.
— Я бы ему морду набил легко, — хвастливо отмахнулся Блэк. — Он, может быть, и сильный волшебник, но духа внутри нет, размазня одна сопливая!
На этом разговор утих сам собой, а на следующее утро Палпатин не нашёл Блэка за завтраком. Видимо, после вчерашнего разговора, тот не стал откладывать путешествие, а сразу перекинулся собакой и помчался на поиски Петтигрю.
«Вот и славно», — хмыкнул Палпатин, после чего купил шторы в ближайшем маггловском магазине и собственноручно закрепил их перед надоедливым портретом, несмотря на возмущённые вопли нарисованной Вальбурги. Изделие ненавистных простецов, постоянно висевшее теперь перед её носом, заставляло леди Блэк сходить с ума от злости.
Другие портреты начали было возмущаться, но Шив пригрозил, что купит занавесок каждому Блэку. После этого в доме наступила долгожданная тишина, а Кричер и так старался как можно реже попадаться на глаза рыжему грязнокровке. Что-то в нём смущало старого домовика, что-то знакомое и странное.
Глава 20
Летние хлопоты
Бал у Паркинсонов проходил с немалым размахом. Они втайне стремились превзойти Малфоев, но, по мнению общества, у блондинистого семейства всё было ещё более грандиозно. Впрочем, если бы сюда попал обычный волшебник, он был бы впечатлён обилием золота и бриллиантов, прекрасными платьями из паучьего шёлка и разнообразием изысканных блюд. Эта великолепная картина могла бы поразить любого из тех, кто не привык к роскоши высшего общества.
Взрослые маги проводили время в беседах по интересам, оккупировав бильярдные и карточные столы. Повсюду слышались негромкие голоса, заключались предварительные соглашения, обсуждалась политика и создавались новые союзы. Прекрасные дамы дефилировали по залу, демонстрируя свою красоту и богатство знатных родов. Иногда в толпе гостей возникали вспышки ссор. Впрочем, волшебники тут же шли в другой зал, в котором можно было легко разрешить возникшие разногласия. Там вокруг дуэльных помостов хватало любопытных гостей, которых будоражил запах опасности.
В отдельном зале специально нанятые
Слизеринцы весело засмеялись.
— Такое лёгкое задание под силу даже малышам, — Панси Паркинсон важно посмотрела на Невилла и надменно фыркнула: — Бумага же тонкая! Я сама легко могу разорвать сразу несколько листов!
Однако ведущий детского праздника только покачал головой: — Это весьма сложное задание, юная леди. Если у наследника Лонгботтома не получится, у всех остальных тоже будет возможность убедиться, что это непросто.
Заинтересованные дети наблюдали, как маг взмахом палочки наколдовал обычный лист бумаги и за самый уголок подвесил тот в воздухе: — Прошу вас, мистер Лонгботтом. Только напоминаю вам, что бумагу нужно именно пробить ударом кулака, а не разорвать руками, — с улыбкой произнёс мужчина и подмигнул мальчику.
Невилл поднялся со стула, скользнул взглядом по Дафне и Астории, а потом ехидно улыбнулся Драко Малфою. Лонгботтом с благодарностью вспомнил уроки американца Анджело Данди. При помощи тренировок тот достаточно быстро развил в руках мальчика хлёсткость удара. Поэтому Невилл предвкушал, как удивит всех. Он легко выбросил классический левый джеб, и бумага лопнула в месте касания.
— Браво, Невилл, браво! — все девочки захлопали в ладоши, и только Панси Паркинсон недовольно надулась.
Лонгботтом посмотрел на Драко Малфоя и ближайших друзей слизеринца, после чего с лёгкой подначкой предложил:
— Попробуйте повторить этот фокус, господа наследники. Наша хозяйка, несомненно, права, это действительно простое задание, — и он, не удержавшись, весело подмигнул Паркинсон.
Первым подошёл Крэбб и ударил изо всех сил. Бумага качнулась от его богатырского замаха, но не пострадала. Все засмеялись неуклюжести толстого слизеринца. Однако, ко всеобщему изумлению, повторить успех гриффиндорца так никому и не удалось. Проклятый листок, словно живой, ускользал от размашистых детских ударов, совершенно не собираясь разрываться.
Довольные развлечением девочки устали смеяться, глядя на раскрасневшихся мальчишек, которые размахивали руками в безуспешных попытках пробить бумажку. И только Невилл сидел между девочками с гордым видом, смешно комментируя каждую попытку. Малфой настолько вышел из себя от этих шуточек, что после очередной неудачи спалил лист бумаги непроизвольным детским выбросом.
— Волшебнику вряд ли придётся применять кулаки в бою, — высокомерно произнёс Драко и сердито посмотрел на Лонгботтома, стряхнув пепел с одежды кончиком мизинца. — А вот умение применить невербальное «Инсендио» будет намного полезней!