Давай сыграем… в любовь…
Шрифт:
Император изумленно посмотрел на нее, затем приподнял за подбородок и, игнорируя всех, легко поцеловал в губы.
— Я буду осторожен, — пообещал он, — Это всего лишь допрос, как и тот, на котором вы присутствовали. Эдмунд, идем!
Адъютант ободряюще улыбнулся Мари и вышел. Амалия проводила их взглядом, затем прошлась по комнате и буквально рухнула на диван. Почему— то ей казалось, что, выйдя из комнаты, Рудольф подвергнет себя опасности, впрочем, это просто могли быть нервы.
— Мари… — она осеклась, вдруг заметив в глазах
— Император сказал, что это всего лишь допрос…
— Да… Я надеюсь на это, — отозвалась Амалия, — Но они ведь не нашли оборотня.
Мари снова вздрогнула, вспомнив оскал и тягучую, капающую с клыков слюну, осенила себя знаком четырехлистника и прошептала молитву. Амалия присела за стол.
Время тянулось невыносимо медленно. Обе девушки то и дело поглядывали на бронзовые часы, стоявшие на каминной полке: женская фигурка, держащая в руках кувшин. Стрелки, казалось, замерли, можно было подумать, что часы сломались, если бы не секундная, неумолимо отсчитывавшая время. Пять секунд, десять, пятнадцать…
Не выдержав, Амалия вновь вскочила и закружила по комнате, она хотела помолиться, но вдруг поняла, что забыла все слова. Мари, напротив, сидела, низко склонив голову, и рассматривала узоры на столешнице. От этой позы веяло такой покорностью, что Амалии захотелось закричать, чтобы хоть как— то встряхнуть фрейлину. Она с трудом сдержалась.
— Нет, это невыносимо, — наконец пробормотала девушка, вновь вскакивая и начиная кружить по комнате. За шорохом юбок она не услышала шум, двери распахнулись, и император вошел в комнату. От нее не укрылось, что император очень бледен, как если бы увидел призрака.
— Вы нашли её? — Амалия бросилась к жениху и вдруг остановилась, заметив, что он как— то напряженно смотрит на нее, — Что с ней?
Рудольф вздрогнул, словно выныривая из своих мыслей.
— С Элизабет все в порядке. Она оказалась запертой в одной из кладовок. Во всяком случае, именно это мы и будем говорить всем, — он бросил взгляд на Мари. Фрейлина послушно кивнула.
— Она в порядке? Я могу увидеть ее?
— Придворный целитель осмотрел ее, она спит, — коротко проинформировал он, — Надеюсь, что проспит до утра.
— Но кто ее запер?
— Лакей.
— Зачем? — изумилась Мари. Император устало посмотрел на нее:
— Хотел устроить очередное жертвоприношение. Это он вызвал ту самую бурю.
Девушки ахнули.
— А… зверь? — спросила Мари.
— Его ищут. Думаю, к утру все будет кончено.
— Но… кто это? — непонимающе произнесла Амалия, — Рудольф, кто этот лакей? И почему зверь появился во дворце?
Император замялся, взглянул на Мари, затем кивнул на дверь:
— Нам лучше пройти в мой кабинет. За свою фрейлину можете не беспокоится, Эдмунд вот— вот появится, а за дверями стоит охрана.
На дожидаясь ответа, от направился через покои императрицы,
Он остановился в своей спальне, задумчиво посмотрел на портреты, висевшие на стене, словно увидел впервые:
— Надо распорядиться убрать их.
И вновь зашагал вперед. Лишь в гостиной он вдруг остановился, так что Амалия почти налетела на него.
— Рудольф, да что происходит! — забыв о приличиях, она притопнула ногой, — Вы пугаете меня!
— Здесь есть тайный ход. Лакей, тот самый, который умер, знал об этом.
— Это он подсыпал вам яд?
— Не поверите, это сделала графиня Ольшанска, — Рудольф усмехнулся, — Она только и ждала повода отомстить, а лакей воспользовался этой ненавистью.
— Но какую цель преследовал он сам?
— Хотел сокрушить Лауфенбургов, — Рудольф вздохнул, — Амалия, императрица…
Шорох за его спиной прервал рассказ. Девушка с изумлением увидела, что часть стены словно проваливается.
Император обернулся и сразу попятился, закрывая собой Амалию. Выглянув из-за плеча жениха, девушка увидела, что из темноты проема в комнату выходит мужчина. В его руках был пистолет, направленный на Рудольфа.
— Магия вам не поможет, Ваше Величество, — вежливо, но твердо сказал он, — Так что даже не пытайтесь.
Рудольф послушно скинул почти заклинание с руки, растворяя его в воздухе.
— Граф Сиверз! — изумленно воскликнула она, узнав посла Северного королевства, — Что вы здесь делаете?
— Доброй ночи! — вежливо, почти приветливо, поздоровался он, — Осторожно, Ваша Светлость. пистолет заряжен, и я не советую вам делать резких движений, иначе кто-нибудь может пострадать.
— Сиверз, вы осознаете, кому угрожаете? — буквально прорычал император.
— Поверьте, я искренне сожалею об этом, и, если бы не исключительные обстоятельства, я, разумеется не стал бы обострять политическую ситуацию, — голос звучал с издевкой.
Император взмахнул рукой, прерывая его речь:
— Как вы узнали про ход?
— Графиня Ольшанска любезно рассказала мне о нем. Она очень привязана к дочери.
— Которая является любовницей вашего отца, да, я слышал, — дерзко усмехнулся император.
— Дочь графини соблазнил ваш кузен, — обманчиво-мягко поправил его граф.
— И поэтому она ненавидит Лауфенбургов! Сиверз, на вашем месте я бы задумался — графиня может иметь зуб и на вашего отца!
— Для этого она слишком одержима местью вам, — отмахнулся тот, — Гибель Лауфенбургов, вот что ее заботит!
— А вы решили ей помочь и убить меня?
Граф рассмеялся:
— Убить? Какая глупость!
— Тогда зачем вам пистолет? — Рудольф вновь взглянул на темное дуло, — Я полагаю, пуля серебряная?
— Конечно. Я знаю о звере.
— Вы знаете, кто это? — Рудольф чуть прищурил глаза, словно пытаясь прочитать мысли своего собеседника, Тот покачал головой: