Давай сыграем… в любовь…
Шрифт:
Уже выходя из своих покоев, они столкнулись с Элизабет. Одетая в белое бальное платье, она стояла у дверей, нетерпеливо притоптывая ногой.
— Как ты долго! Я уже заждалась! Господи, только не говори, что мама подарила тебе свой жемчуг и ты его носишь!
— Подарила.
— Какая безвкусица!
— Я передам маме. Что ты здесь делаешь? — Амалия смерила ее строгим взглядом, та сделала вид, что не заметила.
— Я услышала, что будет прием!
— Не помню, чтобы тебя туда приглашали.
— Ты же не хочешь оставить бедную младшую сестру в одиночестве? — Элизабет картинно распахнула свои огромные глаза, —
— Или предусмотрительности. Не стоит распускать сплетни.
— Брось, Милли! Ты же никому ничего не скажешь, верно? — улыбка у Лиззи вышла очень слащавой, — Твоя гордость не позволит это сделать!
— Моя гордость не позволит мне посадить тебя за один стол с остальными, — очень тихо сказала Амалия, покосившись на лакея. Судя по его совершенно отстраненному виду, он явно прислушивался к разговору.
— Тогда, дорогая сестра, предлагаю сделку, — пропела Элизабет в своей беспечной манере, не обращая внимания на слуг, — Ты мне позволяешь насладиться сегодняшним вечером, а я завтра уезжаю домой без слез и скандалов. Ну пожалуйста, Милли, я так хочу пройтись в свите императора между рядами придворных!
— Там будут лишь послы. В том числе, посол нашего Герцогства.
— Тем более! — она умоляюще посмотрела на сестру. Та задумалась. С одной стороны, Лиззи не заслуживала такой чести, но с другой, самой Амалии было спокойнее, что она будет видеть сестру весь вечер, и она решилась.
— Хорошо. Я тебе позволяю присутствовать на сегодняшнем ужине, а завтра с утра ты, выполняя мой приказ, едешь домой, — её голос был пронизан холодом, — И ты ведешь себя сегодня так, как положено благовоспитанной девице!
— Идет! — Лиззи по— мужски протянула руку, которую Амалия вынуждена была пожать под заинтересованным взглядом лакея. Втроем они дошли до небольшой комнаты, примыкавшей к столовой. Император со своим бессменным адъютантом был уже там. При виде своей невесты Рудольф, устало улыбнулся и шагнул к ней.
— Вы опоздали! — только и заметил он, внимательно всматриваясь в лицо невесты. От его пристального взгляда не укрылось то, что девушка чем— то расстроена, — Что случилось?
Амалия вымученно улыбнулась и сделала знак сестре подойти:
— Ваше величество, позвольте представить мою младшую сестру — Элизабет фон Норрик. Она приехала погостить, но уже завтра возвращается домой.
— Ваше величество, — Лиззи грациозно склонилась в реверансе, с интересом рассматривая Рудольфа. Тот скользнул по девушке безразличным взглядом. Она обиженно поджала шубы, но император этого даже не заметил.
— Рад знакомству. Простите за скромный ужин, полагаю, вы знаете, что у нас траур, — заученно, словно вечернюю молитву произнес он и требовательно протянул руку Амалии, — Пойдемте, гости и так заждались.
Девушка положила свою ладонь поверх его и ощутила, как от легкого пожатия пальцев все сомнения бегут прочь. Краем глаза она заметила, что Элизабет на секунду замешкалась, словно ожидая, что ей помогут подняться. Мари сразу же воспользовалась этим, встав рядом с бароном так, чтобы юная выскочка заходила в столовую последней. Наблюдая за разочарованием, появившимся на лице сестры, Амалия мстительно усмехнулась и мысленно еще раз поздравила себя с верным выбором фрейлины.
Лакеи торжественно распахнули двери, обер-гофмейстер
Идя рядом с Рудольфом, Амалия поймала себя на мысли, что уже привыкла и почти не обращает внимания ни на торжественные поклоны, ни на подобострастные лица. Она лишь гадала, кто из этих, сейчас так низко склонившихся перед императором, людей может оказаться врагом.
Девушка вспомнила, что в записке Рудольфа говорилось о послах, и успокоилась: врагами были все. Или почти все, её взгляд упал на шефа жандармерии. Облаченный в парадный мундир, граф стоял в первом ряду, по— военному склонив голову и цепким взглядом изучая присутствующих, словно пытаясь, как и она сама, понять, кто может быть замешан в заговоре.
Амалия ожидала, что они сразу сядут за стол, но, вопреки этому, Рудольф остановился раньше и сделал едва заметный знак Игалло, приказывая подождать с подачей блюд. Обер-гофмейстер закатил глаза, но что-то прошептал стоящему позади него помощнику. Один за другим послы, многие из них были с женами, подходили к императору, чтобы поприветствовать и быть лично представленными невесте Его Величества.
Она улыбалась, приветствовала каждого кивком головы, протягивала руку, которую почтительно целовали, и старалась запомнить каждого. Их было немного. Всего десять человек. Представители соседних королевств или же небольших герцогств, подобно ее собственному, формально сохранивших самостоятельность, но фактически весьма зависимых от расположения могущественных соседей.
— Граф Кристиан Сиверз, посол Северного королевства, — объявил гофмейстер. Высокий белокурый мужчина подошел и почтительно поклонился:
— Ваше величество, Ваша светлость, позвольте заметить, что я очарован!
Амалия привычно улыбнулась, внимательно рассматривая посла. Ей показалось, что она уже где— то видела подобное лицо: высокие скулы, слегка впавшие щеки, прямой нос и огромные голубые глаза, только эти были очень живые, с лукавым, точно у лисы, взглядом.
Если внимательно присмотреться, то можно было заметить сходство графа с хищным зверем. Вспомнив об оборотне, девушка вздрогнула. Рудольф незаметно от остальных дотронулся до ее руки, приободряя:
— Еще чуть— чуть, и мы пройдем к столу, — пообещал он, совершенно неверно истолковав все.
— Сомнительное утешение, — пробормотала его невеста, очередной раз протягивая руку и все еще следя за послом Северного королевства. От нее не укрылось, что тот вдруг покачала головой, подавая знак кому— то, кто стоял у нее за спиной. Насколько это возможно, Амалия скосила глаза.
Мари стояла почти рядом и, прикрываясь спиной Рудольфа, перешептывалась с Эдмундом. Барон счастливо улыбался. Эти двое были так поглощены друг другом, что никак не могли быть таинственной персоной, с которой их недруг только что обменивался знаками. Значит, он привлек внимание кого— то другого. Но позади Мари была лишь Лиззи, прилежно стоявшая в одиночестве и с явной скукой смотревшая на происходящее. Привыкшая находить в имперском дворце развлечения, она была разочарована этим приемом. К тому же, никто из мужчин не сказал ей ни единого комплимента. Девушка обиженно надула губы, даже не пытаясь выглядеть дружелюбной. Понимая, что проследить за сестрой более бдительно сейчас не удастся, Амалия вздохнула и вновь с приветливой улыбкой обернулась к гостям императора.