Дайсё-ян. Книга первая
Шрифт:
Маша подходит к оккупированному столику, решительным жестом раздвигает шторки и заходит внутрь. Изобразив на лице очаровательную улыбку она обращается к присутствующим гостям:
– Добрый вечер, дамы и господа. Прошу простить меня за беспокойство. Пожалуйста, наслаждайтесь вечером. Заведение полностью оплатит ваш счёт.
Затем, она переводит взгляд на администратора.
– Распорядитесь принести и подготовить столик из резерва. Мы с подругой поужинаем за ним.
Новый столик нам подготавливают со всей возможной скоростью, расположив его на свободном пространстве, справа от сцены с
Под пристальным взглядом девушки, тянусь за меню, открываю первую страницу. Маша, видимо, собиравшаяся что-то мне сказать, отводит взгляд и принимается за изучение своего экземпляра. А я, наоборот, пролистав пару страниц, откладываю в сторону настоящее произведение искусства, в кожаном переплёте и откидываюсь на спинку удобного стула. Закрываю глаза, превратившись в слух. Оркестр играет какую-то незнакомую мне мелодию, от которой веет тоской и тянет в сон.
«Скучно» - даю я мысленную оценку невнятным потугам музыкантов. А когда фальшивая нота режет слух, откровенно морщусь.
– «И это фешенебельный ресторан? Забегаловка на углу! Эх, сейчас бы сюда моих парней из группы. Мы бы зажгли, как раньше!»
– Что скажешь?
– прерывая молчание, произносит Маша.
Открываю глаза. Наблюдаю, как девушка откладывает меню в сторону, и делает знак официанту. Тот, не заставляет себя ждать. Быстро подходит и произносит дежурную фразу, слегка краснея, под оценивающим взглядом Марии.
– Добрый вечер. Меня зовут Остин. В этот вечер я буду рад оказать вам любую посильную помощь. Вы готовы сделать заказ?
– Кимчхи и соджу, пожалуйста, - выпаливаю я, надеясь поставить официанта в тупик. Тот переводит взгляд на меня и, не растерявшись, отвечает:
– К сожалению, блюда национальной кухни, Республики Корея, не входят в меню нашего ресторана. Но, я узнаю у Шеф-повара. Возможно, он сможет Вас удивить.
Маша, еле сдерживая ухмылку, вмешивается в наш диалог.
– Моя подруга будет рада увидеть на столе заказанное, но предпочтения она отдаёт блюдам европейской кухни. А я, пожалуй, остановлюсь на дегустационном меню.
«Чёрт! Умеет Маша момент испортить» - в сердцах проклинаю девушку, не давшую потроллить персонал забегаловки, попутно вспоминая «Golden Palace» и Марко Бендетто - Шеф-повара его ресторана.
– «Может, пиццу заказать?»
– Блюда Итальянской кухни, пожалуйста. На выбор Шефа, - определяюсь я с заказом.
Официант кивает.
– Что будете пить?
– Русскую водку, - не раздумывая озвучиваю своё пожелание.
– Графин. А к ней капусты квашенной, на закуску. Маша снова морщится, но запрещать не торопится. Делает свой заказ.
– Надеюсь, Вам не нужно напоминать о моих предпочтениях?
– с невинным видом обращается к официанту девушка. Только, в её фразе явственно слышится намёк на последствия такой забывчивости.
– Будет исполнено, - расшаркивается перед девушкой официант. Разворачивается и уходит.
Смотрю ему вслед.
– «Странно, кимчхи у них нет, а классическая - есть? Парадокс!»
– Скажу,
– Персонал от рук отбился, сервис никакущий, коррупция буйной малиной проросла, управляющий отсутствует как класс. Кимчхи не готовят! А ещё, музыканты фальшивят и репертуар у них - отстой.
Вываливаю ворох претензий на девушку, жду ответной реакции. Маша вздыхает.
– Я не заходила сюда три года. Сама шокирована.
– Может, уйдём? Ещё отравят, ненароком. Палёной водкой.
– Юна, надеюсь, мне не придётся тащить тебя на себе?
– вместо ответа на предложение свалить, спрашивает Маша.
– Я буду не против, - нагло заявляю ей, всем своим видом демонстрируя готовность отстаивать алкогольные предпочтения, на ближайший вечер.
– Выпьешь со мной? В одиночестве пить водку - моветон.
Девушка, покусывая своими зубками внутреннюю сторону щеки, смотрит на меня сапфировыми глазами. На её личике сомнение.
– Пожалуй!
– поколебавшись, решается она составить мне компанию, а я одариваю её улыбкой, демонстрируя обломок зуба.
– Хы-ы.
– Фу, Юна! На тебя даже смотреть страшно. Прекрати!
– сражённая моим «обаянием», просит пощады Маша. Заканчиваю над ней издеваться и задаю вопрос в продолжение темы вечера:
– Почему подшефное заведение отбилось от рук? Не появляться в собственном ресторане - не равно не заниматься им. Или, в твоём случае, равно?
– Равно, - вздыхает девушка.
– Я три года не приезжала в Штаты, пустила ресторанные дела на самотёк, понадеявшись на управляющего, - вдаётся в объяснения Мария.
– Столик в центре символизирует вершину. Пустующий, он олицетворяет её недостижимость. А в моё присутствие, особенно, в компании, - надежду на её покорение. Садиться за него, в моё отсутствие, не разрешалось никому и никогда. По всей видимости, про запрет давно забыли.
«Наивная ты душа!» - думаю я, слушая Машин рассказ.
– «Не забыли, а решили срубить бабла, в отсутствии контроля. И управляющий, скорее всего, в доле»
– Маша, ты ведь из России! Неужели, про коррупцию там никто не слышал?
– озвучиваю девушке свои мысли насчёт злоупотребления доверием.
– Тряси управляющего. Наверняка, весь бардак с его подачи.
– Придётся, - вздыхает девушка.
– Только, где потом взять нового?
– У меня есть один на примете. Точнее, одна!
– восклицаю я, вовремя вспомнив о СунОк.
– Моя сестра! Она прекрасный ресторатор и управленец с опытом. Ей бы, только, английский подтянуть.
– Ты в ней уверена?
– спрашивает Маша, кажется, заинтересованная моей презентацией родственницы.
– На все сто! Пожалуй, не сыщешь во всей Корее человека, более преданного своему делу. Бери, не пожалеешь, произношу вслух, в то же время, мысленно обращаясь к сестрёнке: «Ну, онни, если Маша даст тебе эту работу, будешь мне по гроб жизни должна!»
– Хорошо, я подумаю, над твоим предложением, выруливает девушка с категорических ответов.
– Давай пока отложим эту тему.
К нам приближается официант, катя перед собой сервировочную тележку, уставленную яствами. Он паркуется возле нашего столика и принимается выгружать содержимое её ярусов.