De Paris avec l'amour
Шрифт:
— Если вы думаете, Дамьен… — медленно начал Серж, — что я настолько ценю Вивьена, что готов расстаться ради него со своей компанией — то вы просто меня совсем не знаете. Вивьен получил то, что заслужил. А свою компанию я никому не отдам. Доброй ночи.
Мягко щелкнул замок пассажирской двери «бугатти», оставляя владельца машины наедине со своими мыслями. И спустя пару секунд Русси от души саданул кулаком по рулю. Чертов мальчишка! Неужели совсем нет сердца? Зато мозгов с избытком.
Дамьен еще долго сидел в автомобиле, припаркованном возле комиссариата VIII округа
В ту ночь Серж так и не смог заснуть. По дороге разжился пачкой «Житан», дома включил во всех комнатах свет. И принялся наматывать круги вокруг дивана-каре в гостиной, иногда присаживаясь, чтобы покурить. И хождение кругами, и курение помогало думать. А подумать было о чем.
Все переменилось разом. Тот, кого он считал если не другом, то партнером, оказался смертельным врагом. Хотя, если вдуматься… Не зря же Серж так и не смог довериться Дамьену полностью в плане инвестиций и партнерства. У Сержа не было внятных объяснений, почему так вышло. С одной стороны, Русси был давний партнер деда. А с другой — в последний год перед смертью Рене Бетанкур иногда так отзывался о Дамьене, что Серж уже не знал, что и думать, и как это оценивать. У деда был тяжелый, резкий, взрывной характер, и Сержа теперь уже и не так сильно удивлял этот «привет из прошлого» — дед действительно мог нажить себе врага, и не одного. Но что же на самом деле произошло тогда между этими двумя? Явно, что вышел какой-то спор, конфликт. Кто знает правду? Вполне возможно, внезапно вдруг озарило Сержа, истинную причину конфликта знает мадам Нинон. Серж взглянул на наручные часы. Почти четыре ночи. Нет, сейчас не время звонить ей. Да и вообще, не стоит пока расстраивать старушку дурными новостями. Сначала надо понять, что делать. В первую очередь, с Вивьеном.
Вивьен доигрался, конечно. Но злорадства, как и злости, уже не было. Серж просто не сможет жить спокойно дальше, если оставит все, как есть. Виьвен Бетанкур — не только постаревший и запутавшийся в своей жизни донжуан. Он еще и отец Сержа. А своего Серж не отдаст — ни отца, ни компанию. Дамьен Русси думает, что у него все схвачено. Что ж, посмотрим. Может быть, не так все плохо обстоит с французским правосудием, как считает мсье Русси. И если Вивьена подставили в ситуации с этой малолетней потаскушкой, Серж это докажет. Есть деньги, есть грамотные юристы, в конце концов.
Резко погасил в пепельнице окурок. За окном маячил серый рассвет. Встал с дивана, потянулся. Надо в душ, потом крепкий кофе. Как только начнется рабочий день, первым делом позвонить мэтру Делорме. Не думайте, мсье Русси, что я так просто отдам вам свое. Нет. Князь Бобровский принял брошенную ему перчатку.
В душе включил все массажные насадки, какие только смог обнаружить. Попеременно то горячую, то холодную воду. Нашел радиостанцию, транслирующую рок. Так он приводил себя в порядок около часа, то ежась под острыми холодными, то задыхаясь под обжигающимися горячими струями, и подпевая хриплым голосам американских и европейских рокеров.
Когда Серж, отбитый струями душа, свежевыбритый, в брюках и рубашке, объявился на кухне, там уже вовсю хозяйничала Катаржина. Один взгляд на работодателя —
Все по плану. Душ, завтрак, кофе. Звонок мэтру Делорме. К тому моменту, как Серж появился в офисе, юрист уже ждал его в приемной. На разговор с Патриком Делорме Серж потратил почти час — не утаил ни одной детали, рассказал все, что знал. Беседа с адвокатом вселила в Сержа некоторую уверенность. И он смог даже пару часов посвятить текущим делам «Бетанкур Косметик», заставив себя не думать о Вивьене, Дамьене и всей этой дурно пахнущей истории. Пусть сначала такой профессионал, как Делорме, соберет всю информацию и выскажет свое видение ситуации.
Мэтр Делорме позвонил в половине первого. И Серж понял, что неприятностям все равно, когда стучаться в его дверь — хоть ночью, хоть днем.
Шаг двадцать второй. За все надо платить
Но-но-но-но-но! Не ори, любезный! У меня профессия тонкая, нервная. Я ведь этих окриков-то не люблю.
— Серж, — устало выдохнул Вивьен. — Я не знаю, что сказать… Поверь мне. Просто поверь мне, пожалуйста… Я ее не насиловал.
— Да перестань ты! — Серж снова повернулся лицом к отцу. — Как будто я не знаю! Бетанкурам нет необходимости принуждать женщин. Достаточно лишь улыбнуться — и они у твоих ног.
Каким бы уставшим и потрепанным не выглядел Вивьен, а на эти слова сына усмехнулся.
— Да, уж ты-то понимаешь, Серж… — тут усмешка погасла. — Но ты же знаешь, что против меня выдвинули новые, более серьезные обвинения — якобы, после того, как с крошкой Лиз поработал психолог. Меня, конечно, взяли, что называется… с поличным. На месте, так сказать, преступления. Но поверь мне — никакого насилия! Все происходило абсолютно добровольно и…
— Говорю тебе — прекрати передо мной оправдываться! Я точно знаю, что тебе нет необходимости применять силу, чтобы добиться чего-то от женщины. Скорее, ты применишь силу, чтобы отбиться от излишнего внимания.
Вивьен даже рассмеялся. А потом внимательно поглядел в лицо сыну.
— А ты стал совсем взрослым, Серж. Слушай. Сядь, пожалуйста, — кивнул на место напротив себя, через стол. И, дождавшись, когда сын сядет: — Я знаю, что за этим стоит. Точнее, кто.
— Знаешь? — Серж не был уверен, что понял правильно. Откуда Вивьен мог знать?
— У меня с утра был Русси.
Серж не нашелся, что ответить. Вот, значит, как…
— Да, нанес мне визит, — продолжил, не дождавшись ответа, Вивьен. — Рассказал много интересного. Я чуть в глотку ему не вцепился, знаешь, — усмехнулся невесело, — когда понял, что за всем этим стоит он. Да толку-то? В общем, как ни крути, все равно сам я виноват. Ну и не об этом сейчас речь. Дамьен тут мне всякие ужасы расписывал… что меня ждет — суд, обвинительный приговор, тюрьма. На тюрьме он остановился особо. Явно хочет, чтобы я испугался и на тебя надавил. На жалость твою. Жалость… — хмыкнул Вивьен. — Видимо, Русси совсем тебя не знает, если думает, что это сработает. Что ты способен пожалеть меня.