Дебют в криминальных тонах
Шрифт:
— А почему, собственно, ты? — возмутился Дамиан.
— Дами, монастырь мужской, если ты забыл, — напомнил Ансельмо. — Что тебе там делать?
— Ну, он вроде как Просветленный, — влезла в мужской разговор Джетта.
— С чего ты взяла? — спросил светло-темный дуэт из Чиро и Ансельмо.
— Видела.
— Может, еще и трогала?! — вскинулся Паладин.
— Сельмо, во-первых, знак у него на плече, а не там, где ты, судя по воплю, подумал, — ответила Темная. — А во-вторых, это вообще не твое дело. Что хочу, то и трогаю.
На самом деле, не хочет и не трогает, заметил про себя
— Паладин, это вполне разумно. Чтобы ты обо мне не думал, я воспитывался в монастыре, — что его хватило всего на два года, Аквилеро тоже умолчал. — Я бы вообще не хотел, чтобы Джетта туда шла. Это все-таки Орден святого Антонио.
— Они употребляют женщин на обед? — поинтересовалась девушка, поглаживая шею рептилии. Если бы драконы не были известны своей непроходимой тупостью, Дамиан бы подумал, что тот слушает разговор людей с интересом.
— Вместо, — хмыкнул Аквилеро.
— А в остальном ты мыслишь в верном направлении, — поддакнул Паладин, глядя на Темную, а затем перевел взгляд на напарника: — В монастыре, конечно, есть свои опасности. Но ты действительно предпочтешь, чтобы она занималась графом Гильярдо и его проклятьем?
— Я, между прочим, тут стою, — возмутилась Джетта.
Но Дамиан на такие мелочи внимание обращать не собирался. Он размышлял о том, что оставить воровку здесь, в резиденции даль Пьёро, не получится в любом случае. Даже если запереть. Ее что запирай, что не запирай. Странно, пока речь шла об абстрактной воровке, мысль об ее слепом использовании казалась Дамиану правильной. А как только неизвестная девица превратилась в конкретную Джетту, в этой идее появилось нечто кощунственное. Нет, Аквилеро не был влюблен в Темную, хотя определенный интерес девушка вызывала. И не только охотничий. Дело было в другом. После общей операции в Монте-Кримен, Золотая Ручка стала восприниматься СВОЕЙ. А своих не предают и не подставляют.
— Ладно, мы можем пойти втроем, — примирительно предложил Аквилеро.
— А Гильярдо? Ты про него уже забыл? Хочешь, чтобы Чиро решал эту проблему один? Кто возьмет на службу к графу Темного? — возразил Паладин. — Зато в паре со Светлым у него будут все шансы.
— Вот и иди с ним, — огрызнулся Дами. Отпускать Джетту с блондином ему не улыбалось. Очевидно, что у парочки что-то было, и неизвестно, во что дело выльется на старых дрожжах.
— Дамиан, головой, — дель Пьёро выразительно постучал себя по лбу, — думай! Как ты себе представляешь меня в телохранителях у графа?
Да, как-то не складывалось… Ансельмо по статусу был однозначно выше того, кого предстояло охранять
— Вот и договорились. Дамиан и Чиро — к Гильярдо; я, Джетта и дракон — в монастырь. А теперь идем переодеваться, умываться и продолжать ужин. А ты, — обратился хозяин резиденции к ящеру, — если захочешь есть, ни в чем себе не отказывай. Соседское пастбище в… — он оценивающе оглядел тушку, — в двадцати минутах полета.
— Сельмо, это же тупая скотина, — озвучил мысли Дамиана Темный.
— Если он тупой и захочет что-нибудь схарчить здесь, его всё равно ничто не остановит, — философски заметил дель Пьёро. — А если он хоть что-то понимает, у меня появится шанс.
На этих
Кто как, а Чиро с мнением Паладина по поводу разделения сил был целиком и полностью согласен. Собственно, на его взгляд, это было единственное разумное решение. Хотя некоторые реплики Светлых были ему непонятны. По поводу этого монастыря, например. Орден святого Антонио был закрытым. Даже Светлые знали о бандеровцах, как их еще называли, мало. Что про Темных говорить. А тут такой кладезь информации. Целых два.
— Дамиан, — окликнул Слон шедшего чуть впереди Пусика. Их поселили в одном крыле, и направление движения совпадало. — А что не так с этими монахами, и почему они представляют угрозу для Джетты?
Светлый чуть притормозил, поджидая, пока Чиро догонит, и уточнил:
— Что тебе известно о святом Антонио?
— Древний рыцарь, прославившийся подвигами во имя Пресветлого.
— На самом деле, во имя Двухцветного, — поправил Дамиан.
— Сила справедливая и карающая? А причем тут Светлые?
— Не знаю. Наверное, очень хотелось погреться от огня славы. Но, так или иначе, орден создали последователи Пресветлого. Да, — верно прочитав выражение лица собеседника, продолжил Пусик, — в этой истории много странностей. Начнем с того, что в нашем мире святой Антонио никогда не рождался.
— То есть его не было?
— Был, — улыбнулся Дамиан. — Только появился он сразу взрослым мужчиной. Так гласит легенда. Он сам называл себя Антонио Бандерасом и говорил, что пришел из иного мира. Он поклялся свершить тысячу подвигов в надежде заслужить возможность вернуться. Прославился своим мечом, неудержимым нравом и шпионскими талантами. Он с одинаковым успехом покорял крепости и женские сердца. А еще, по легенде, святой Антонио не умер. Просто в один прекрасный день он исчез.
— Хочешь сказать, что он вернулся? — спросил Чиро.
— Кто его знает? Может, он вернулся в свой мир. А может, отправился еще куда-нибудь, — Аквилеро пожал плечами. Двери их комнат неумолимо приближались. — В общем, слегка подрихтовав биографию героя, его канонизировали. И у новоявленного святого сразу появилось множество почитателей. Так много, что Орден организовался практически стихийно. Единственный такой случай в истории, между прочим. Адепт Ордена клянется во всем подражать святому и совершать подвиги по имя Пресветлого.
— Тот же их во имя Двухцветного совершал.
— Да кого интересуют такие мелочи, — отмахнулся Аквилеро, останавливаясь рядом со своей дверью.
— О, Дева Ночи! А тайны-то тут из чего делать? — поторопился спросить Чиро.
— Империя сразу поняла пользу бандеровцев. Их монастыри стали главной школой разведки и шпионажа, центром развития боевых новшеств.
— А чем они опасны собственно для Джетты?
— Не столько для нее… В общем, они же следуют по стопам святого Антонио. А тот был любимцем женщин. И эти тоже. В руках истинного бандеровца женщина плавится, как воск, из которого монах может вылепить, что угодно. Или оставить лужицей на земле, если та больше не нужна. Адептов специально обучают премудростям соблазнения.