Дед, бабайка и чумовой парик
Шрифт:
– Готова, – кивнула я, невзирая на трясущиеся поджилки.
Выкажу признаки беспокойства – откажет в помощи, чего доброго. Что он там соображать собрался.
Лифт «звякнул» и двери медленно, со скрипом расползлись. Смазки видимо, там не было уже никакой, поэтому двигались они нервными неохотными рывками. Адро язык высунул своему грязному отражению в кабине. Я глубоко вздохнула, зажмурилась и шагнула внутрь.
Два этажа мы проехали долго, со скрипом, дребезжанием и помигивающей единственной ярко-оранжевой лампочкой. Потом лифт со страдальческим всхлипом замер, принимая еще
– А что, господин Адро, вы, не иначе как, свидания с девушками в столь злачных местах проводите? Али зачем она вам?
– Ну знаете ли, – ладонь вампирской морды плавно опустилась мне на талию, а потом медленно на задницу принялась сползать, действовать по ситуации он решил, – сложно найти укромный уголок для обмена нежностями в столь оживленном замке. Иногда ведь и покоя хочется. Да и смена обстановки… Она, знаете ли, будоражит!
– Эх, молодежь, – старичок снова странно как-то на нас покосился, с подозрительном прищуром, в ответ на это Адро немедленно прижал меня к своей груди и в губы впился. Я ошалела. Старичок тоже.
– Совсем стыд потеряли… – тяжело вздохнул он, выходя из лифта, – Вот увидел бы отец…
– Фу-у, пронесло, – вздохнул Адро, оторвавшись секунды через три.
– Знаешь, по-моему, ты переборщил, – я тихонько попыталась от вампирской морды отодвинуться, но тут лифт скрипнул и снова остановился.
Что, снова пассажир?
– Нет, это мы приехали, – Адро за запястье вытянул меня наружу во тьму катакомб и добавил, – могла бы и спасибо сказать. Я тебе почти жизнь спас, между прочим. Подумаешь, какая нежная.
Тут я почувствовала, что что-то теплое и пушистое меня за плечо трогает и вспомнила что Лира говорила. Про крыс. В обычной жизни б – да никогда! Но сейчас, когда нервы мои были чуть ли не на кол посажены, я поняла, что сейчас закричу.
Вампирская морда предусмотрительно мне рот рукой зажал. И нос, на всякий случай.
– Тс-с… Восьмой круг совсем маленький – он для женщин. Здесь сейчас охраны немного, но бдительные они, как псы сторожевые!
– Вот именно. Вздумала голосить, – голос писклявый, вредный.
Знакомый.
– Иероним! Твою мать за ногу! Где был все это время?
– Где ж мне еще быть-то, – проворчал уголек, – рядом с ним все время и был.
Проявляя чудеса преданности, даже сюда, в такое место… за ним… Ни в жизни бы не подумала, что Роня на такое пойти решится.
– Мы так устроены, что нас никто почему-то никогда не замечает. Я, вообще-то, всегда рядом был. Все время. А в тот раз, – уголек сделал многозначительные-многозначительные такие глаза, – я за вами из-за занавески подглядывал… кхм, то есть, приглядывал, – видя, что понесло его не в ту степь, быстро тему сменил, – через главную лестницу вам никак. Там охрана. Придется
========== Часть 58 ==========
– Не больше десяти минут, – строго, глядя мне прямо в глаза, надставлял Адро, – Ну ладно, пятнадцати, – смиловался он, вздыхая. – Будешь дольше, нарвемся на очень нехорошие проблемы.
Недаром он вампирская морда, малейшие изменения души чувствует.
Интересно, а в этом ходу, куда меня Иероним привел, крысы есть? Хотя сейчас, конечно, не важно. Там пыльно, дыхание надолго задержать не получится.
Я прижал рукав к носу и осторожно прощупывая почву перед собой каждый раз перед тем, как шагнуть, двинулась за угольком в непроглядный мрак. Он был такой плотный, как будто осязаемый.
– Постоянно говори что-нибудь, – попросила я. – Иначе я буду думать, что никогда до света белого не доберусь.
Темница в целом была как темница. Обычная, средневековая, сложенная из огромных каменных блоков, с узкими и невысокими коридорами, сыростью, плесенью и прочими подземельными «аспектами жизни».
Я сделала очередной осторожный шаг, держась за стену, только это не помогло, нога соскользнула, и я, стесав колени и пальцы, рухнула куда-то вниз. Куда-то в темноту и никуда. Чертовски неприятно не знать, в какой стороне земля находится.
– Ох-х… – из груди вырвался в меру страдальческий стон, и я обнаружила себя кверху, извините, пятой точкой на холодном сыром полу в каком-то закоулке, куда только отдаленные отблески факелов доставали.
В целом, нанесенный падением ущерб был не такой уж серьезный, чтоб ему значение придавать. Шишка на затылке, пара синяков и царапала на спине. В кои-то веки упала удачно. Пора бы овладевать и этим искусством. Пока не поздно.
– Окаянная, – сварливо заключил Иероним. – Нам повезло, что смена караула идет. Пока никого нет, можно успеть проскочить туда и обратно. Только не вздумай кричать. Патрульных нет, а вот постоянная стража всегда на месте, у дверей. Зашумишь – прибегут, как миленькие, и полминуты не пройдет.
– Ладно уж. Веди, – я, приохивая, кое-как поднялась с пола.
Ну и видок. Адро будет обратно забирать, не узнает. Но это сейчас неважно.
Я, стараясь как меньше шума делать, пробежала за Иеронимом две «секции», каждая для отдельных преступников, но они пустовали сейчас. На третьей уголек остановился. Камера была не очень большая и темная. Призрака я в ней раз глядела с трудом. Он не изображал никаких особенных страданий, просто сидел на полу – а больше и не на чем было – и безжизненным взглядом прямо перед собой смотрел.
– И давно он так? – я тихонько обратилась к угольку, сжимая пальцами ржавые скользкие решетки.
– Просто от скуки. Он говорит, что ему все равно. Врет, небось. Нелегко придется. Эта жизнь еще медом покажется.
– Рей… – тихо, как Иероним настаивал, позвала я.
Видимо, слишком тихо, потому что тот даже головы не поднял. Я осторожно повторила попытку, ногтем постучав по решетке.
Он вздрогнул, поперхнулся и мгновенно поднялся на ноги. Глаза расширились от удивления, это я даже в темноте различить смогла.