Дедская площадка
Шрифт:
– А как ты таких отличаешь? Личность от не личности?
Спорить не хотелось и я ответил уклончиво, хотя и очевидно для всех.
– Личность – это Личность!
– Сформулировал так, что не поспоришь.
– Ты имей ввиду, что второе слово пишется с большой буквы.
Я задумался, подбирая пример.
– Вот вспомните Ленин какое собрание сочинений после себя оставил? Томов 50?
– Да побольше, - кивнул Никита.
– А Иосиф Виссарионович?
Он посмотрел на Сергея. Тот отрицательно покачал
– Точно не скажу, но тоже изрядно...
– А Хрущев? А Брежнев? А Горбачев?
Я показал нам фигу и друзья были вынуждены согласиться со мной.
– Про Никиту Сергеевича я вообще ничего не знал, про Леонида Ильича помню только про «Малую землю» и «Возрождение», да и те вроде бы не он писал, а за него писали... А Михаил Сергеевич отметился в моей памяти единственным произведением «Перестройкой и новым мышлением». Не забыли, чем все кончилось?
– Получается, что Личности не стесняются думать и предлагать, высказывать свои мысли, призывали собеседников к дискуссиям.
– Ага. А нынешние члены Политбюро? Они пишут? Думают?
Мы смотрели друг на друга пытаясь что-то припомнить, но ничего путного в голову не лезло.
– Получается Стругацкие - пророки? Как мы?
– Хороший писатель всегда пророк.
– А сам ты? Ты, хороший?
Взгляд Сергея был совершенно невинным.
– Писателем? Да я вообще им не бы.
– Это как? Сам же книжки дарил.
– Писатель - это как шахтер, как слесарь или парикмахер, – назидательно сказал я.
– Профессия, которой он деньги зарабатывает и тем самым семью кормит.
– Ага. Открыл Америку... – усмехнулся Сергей.
– Открыл, - согласился я.
– Так вот у меня книги были, а вот денег я на них не заработал. Во всяком случае, чтоб прокормиться. Так что писателем я себя никогда не считал, а считал литератором.
– Труба пониже и дым пожиже?
– Удивительно точная формулировка. И пониже, и пожиже...
Я вздохнул.
– Что-то мы в сторону ушли от проблемы.
– Я к тому все это говорю. Нет у нас сейчас иных знакомых нужного калибра кроме Андропова и Тяжельникова, на которых мы могли бы положиться. Они бы хотя б и теоретически хотят перемен и вроде бы верят нам.
– Если б нашим сторонником стал Министр Обороны, - мечтательно протянул Сергей, щурясь на фонарь как кот на сметану.
– Это было бы замечательно!
– Значит нужно репутацию зарабатывать, - решительно сказал Никита. – И вообще не худо бы было, если б о нас узнало побольше постороннего народа.
– А давайте-ка писать песни-пророчества!
– предложил я.
– Напряжемся и поработаем Нострадамусами или Вангами.
Я посмотрел на товарищей, и не увидел энтузиазма. В глазах просматривалась только непонимание. Но я не остановился.
– Что у нас в этом году примечательного произойдет?
Никита покопался в памяти.
–
– Это было бы кстати!
Наш поэт пренебрежительно дернул плечом.
– Это было бы кстати, если б мы в январе такую песню написали...
– Тем более, что мы об этом Юрию Владимировичу уже доложили, - поддакнул Сергей. Он сидел с отсутствующим видом, словно что-то пытался вспомнить.
– «Доложили» ...- поморщился Никита. – Ты уж совсем как офицер спецслужб выражаешься.
– Ну, не донесли же, - парировал я. – Донесли это как-то противно, а доложили- как-то во военному.
Я отдал честь, бросив ладонь к виску.
– Донесли до его стола, а потом доложили на стол, - попробовал жонглировать словами Никита.
– Или наклали...
Ну поэт, что с него возьмешь? Пришел черед морщиться мне.
– Наклали? Как-то неопрятно звучит.
– Нет, - влез Серега.
– Именно доложили. В добавок к тем бумагам, что уже лежали.
– Хватит вам фигней маяться, - остановил их я.- Вы идею принимаете? Если мы таких песен хотя бы пяток напишем, то к нам они будут как камни в фундамент нашей благонадёжности.
Друзья переглянулись. Серега решительно подвел черту под дискуссией.
– Тогда не песни.
Я дернулся возразить, но он и сам все объяснил:
– Жаль тратить хорошие мелодии на то, что будет актуальным только до исполнения пророчества.
– А что тогда?
– Частушки. Берем следующий 1975 год, тужимся, вспоминаем через «Дальрыбу» все самое заметное, что там должно случиться и в хронометрической последовательности выстраиваем куплеты. Катастрофы, аварии. Революции...
– Визиты политических деятелей...
– Вот-вот... Пусть попробуют не поверить и дальше.
– «К нам приехал, к нам приехал
Мистер Никсон дорогой...»
Вопросительно спросил Никита. Я кивнул.
– Вот-вот...
– Цыганщина какая-то... Дичь.
– А в этом году? Там вроде бы кто-то из немцев к нам должен прикатить...
– Верно!
– Так это только летом произойдет...
– А пораньше кто-то приедет?
– А как же! Гельмут Шмидт. Немец. Не столица, а проездной двор какой-то.
– И как вы это представляете?
– Ну, если тебе цыганщина не нравится давай так...
Серега прокашлялся и спел на какой-то частушечный мотив:
– «К нам приедет Гельмут Шмидт
Тот, кто вместо Брандта...
Новый канцлер ФРГ
Не будем соглашаться...»
– На что соглашаться-то не будем? С чем он приедет?
– Вот этого я не помню. Но наверняка ничего хорошего не предложат. Немцы же...
– Нашелся советчик. От нас не советов ждут, а предсказаний! – назидательно объяснил Никита.
– Предсказаний! А что делать они и сами решат.
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
