Дедские игры в двух измерениях
Шрифт:
Требовательный взгляд друзей заставил меня напрячься и попытаться честно ответить на вопросы. Дурнота в организме куда-то потихоньку уходила. Словно туман в мозгах развеивался.
– Я же говорю - живой, а остальное приложится.
– Тогда вспоминай.
– Что?
– Все что вспомнишь.
– С какого места?
– С какого вспомнишь.
– А это поможет? – усомнился я.
– Поможет, поможет,- ответил Никита. – Давай... Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня.
Я наморщил лоб, вспоминая прошлое. В мозгу перед мысленным взором потянулись
– Помню. Только чувствую все равно хреново…
– Лет тебе сколько? – влез Сергей, не выдержав. Дурацкий вопрос.
– Восемнадцать…
Друзья переглянулись. Я видел, что мой ответ радости им не прибавил.
– Вот и нам по столько.
Кто-то из нас изрядно тупил. То ли они, то ли я.
– А сколько должно было быть?
Я все еще никак не мог понять, что вокруг меня происходит.
– Мы остались одни,- сказал Никита. – Мы - одни. Мы теперь только молодые. Мы теперь не умные и не опытные. Мы ничего не помним о Будущем.
Каждое следующее «не» звучало все громче и громче.
И тут я вспомнил ВСЕ.
События последнего года промелькнули перед глазами цепочкой стоп-кадров. Конкурсы, пластинки, статьи в журналах, выступления… Как высоко взлетели! К сожалению, трамплином для этого взлета стал не наш талант, а чужое знание. Чужое? Мысль дернулась, остановилась. Или не очень? Там же ведь были тоже мы… Точнее не мы, а... Мы другие, более старшие, более опытные, более знающие… В моей черепной коробке какое-то время назад жил кто-то другой! Более мудрый, более знающий и именно он стал тем, кто превратил никому неизвестных школьников в тех, кем мы сейчас стали.
Я попытался вспомнить хоть что-то из того будущего, в котором скрылся великовозрастный я, но ничего не получилось. Нет. Там не было никакой стены между Сегодня и Завтра. Стену можно было бы попытаться пробить взорвать или обойти, но тут… Там вообще ничего не было. Это было как конец провода. Вот он есть и вот- его уже нет…
Я закрыл глаза и снова попытался нырнуть в прошлое, что-то понять, что-то вспомнить... Ничего. За закрытыми глазами было темно, и только тускло переливались красноватые линии. Я видел, как они бледнели и снова наливались светом. Неужели все кончилось? Кто мы теперь без них? Никто? И звать нас «Никак»? КПВТ! Т- талантливые!
Захотелось зло рассмеяться и тут… Тут я вспомнил анекдот. Про мужика, нашедшего лампу с джинном. «У тебя все было!»… Это ведь про нас. Про нынешних нас!!!
Даже боль в рёбрах не остановила моего смеха.
– Вспомнил что-то? – встрепенулся Сергей.
– Да,- прокашлял я. – Анекдот… Старый.
Меня никто не понял. Им было не до анекдотов. Безуспешно обыскав свою память, и не найдя там ничего, друзья искали спасение в моей, но и в ней не нашлось ничего, кроме этого древнего анекдота, да черных дыр беспамятства. Зато их там нашлось столько, что… Короче, все наши планы, все надежды, верно шли на.., в... и ко... В смысле- ко дну.
– Про джинна помните анекдот? «У тебя все БЫЛО…»
Анекдот они вспомнили,
Было и прошло… Было и сплыло в неизвестном направлении.
– Плохо нам будет, - подвел я итог безуспешным попыткам прорваться в Будущее.
– Плохо будет не только нам, - сказал Сергей. – Ты про Андропова подумал? Ему-то как в этой ситуации? Он на нас надеялся, а мы…
Вот тут Сергей был прав на все сто процентов. Наши беды - вот они тут и нам понятны, но ведь есть еще КГБ и Юрий Владимирович. То, что случилось с нами его не просто огорчит… Это расстроит какие-то планы. Что мне, что моим друзьям хватало жизненного опыта понять, как может повернуться дело. Только вот в этот момент я больше думал не об Андропове, а о нас.
– Значит, нам будет еще хуже, чем просто плохо… Если мы ничего не помним, если все наши планы перетерты в пыль, то что в сравнению с этим какое-то КГБ?
Я сказал и тут же спохватился.
– А вы кому-то говорили?
Друзья отрицательно качнули головами.
– Пока некому. Вокруг нас только врачи и санитары.
Я облегченно выдохнул.
– Хорошо… Значит пока есть время подумать над этим. А где мы?
Я огляделся более внимательно, но ничего нового не нашел. Палата она и есть палата. Нас тут лежало трое, но определенно раньше комната была рассчитана на четверых. Приглядевшись, увидел на полу метки, следы от четвертой кровати, что наверняка вынесли из комнаты, чтоб поставит столик с телефоном. Понятно, что никаких лишних ушей рядом с нами быть не должно – вдруг мы тут бредить начнем и рассказывать о позавчерашних тайнах? Подумал так и снова испытал острое чувство обиды. О забытых нами тайнах!
За окном шелестела листьями крона какого-то дерева, береза, похоже. Третий этаж как минимум. И погода хорошая. Лето.
– Какой-то военный госпиталь. Скорее даже не военный, а комитетский.
– А вы-то сами как?
Я оглядел друзей повнимательнее. Ну синяки, ну ссадины на лице… Но ни бинтов, ни гипса... Значит обошлось без переломов. Можно было бы сказать, что легко отделались, если б не потеряли самого главного. Вот и подергали Мироздание за усы…
– А долго мы тут…
– Три дня. Нас оттуда самолетом. Мы-то еще вчера в себя пришли, а тебя, похоже, и впрямь посильнее долбануло. Только вот сегодня и вынырнул.
Утомлённый новостями я прикрыл глаза и тут же открыл их, вспомнив фразу Сергея.
– А что значит «вовремя»?
Сергей недоуменно поднял брови.
– Ну, когда я очнулся, ты сказал «вовремя»?
– А! Сегодня наш майор Иванов должен приехать. Все здоровьем интересуется.
Новость была, конечно, ожидаемой. Рано или поздно это должно было произойти. Никита поежился, и я понял отчего. Чувство у нас сейчас было одно на всех. Это было чувство потери и неуверенности. И страха. Майор ведь придет не просто интересоваться здоровьем. У майора- служба. Ему нужно нас информационно доить. А у нас такое…