Дедские игры в двух измерениях

Перемолотов Владимир Васильевич

– Если у тебя в кармане есть «детектор правды» - доставай. Могу рассказать все с самого начала и с подробностями, которых в прошлый раз не было. Если карманного варианта у тебя нет, то готов подъехать в любое другое место, хоть в туже «Дальрыбу» и рассказать все тут. Там-то он точно есть. Во всяком случае был.

– Для чего ты все это затеял?

– Честно?

– Честно.

– Честно-честно?

Он поморщился.

– Хватит фигней маяться… Не ёрничай.

Я откинулся на спинку скамейки. На душе стало легко и спокойно.

–

Из-за денег. Хочу заработать на нашей исключительности. Привратник между мирами- это хорошая профессия. Непорядок, что наши аватары там, в 1974-м, хорошо получают за нашу музыку, а мы тут бедствуем как три бедуина. Вот мы и захотели сделать так, что наша уникальность нас малость подкормила. Ты же знаешь какие у нас пенсии.

Нас обливал процеженный сквозь листву свет. Я увидел, что ошибся в побуждениях друга. Тот, похоже, рассчитывал, что я со смехом признаюсь в розыгрыше, но я эти ожидания обманул. Он раздраженно вдохнул, выдохнул.

– Хорошо. Предположим, что это возможно. Для чего это?

– Нам? Я же уже объяснил.

– Нет. Тем, кто живет тут. Какую пользу можем извлечь мы?

– С какой целью интересуетесь? – ехидно спросил я. Настроение у меня стало легким. Я подумал, что вне зависимости от того чем закончится наш разговор, опущенные в почтовые ящики конверты, медленно, но неуклонно приближаются к столам людей, обязанных принимать решения и делать выводы. – Ты сперва определись веришь в это или нет.

Шура молчал.

– Откуда ты знаешь про «Дальрыбу», - наконец спросил Никулин. – Тоже из Интернета?

– Так она и тут была? – обрадовался я. – Как интересно! Нет. Тех подробностей, что я тебе сообщил в Интернете ведь не найдешь?

Шура нехотя кивнул и немножко порезал мой оптимизм.

– Кроме Интернета могут быть и более информированные структуры.

– Это ты про ЦРУ что ли? – уточнил я.
– Ну так проверяйте меня. Я же не против. Для меня это только плюс. Если пойдут проверки станет ясно, в информацию хоть немного, а верят. Нам-то для начала и этого хватит. Кстати скажу, что и там с того же самого начали, так что нас этим не удивишь.

Шура не ответил и я решил переменить тему.

– Кстати вчера информация с предупреждении в 1974 год уже ушла. Если получится, то тем четверым это возможно поможет...

– Ладно,- решительно стукнул рукой по коленке Шура. – Оставим в сторону возможность или не возможность всего этого. Предположим, что я верю в твою сказку.

Он с силой почесал лысеющую голову.

– Зачем такое тебе я понял. Но тогда возвращаюсь к вопросу - объясни тогда зачем это всё нам?

– ФСБ? – уточнил я.- Я не знаю... Это у вас должна голова болеть. Хочешь, давай вместе пофантазируем?

Только Шура фантазировать уже не хотел.

– Эти фантазии могут закончится и в сумасшедшем доме,- жестко отказался он.

– Ты знаешь, товарищ Подполковник... Ты не дави. – не менее жестко оскалился я.
– Ты пойми,

что мы к этому наезду готовы. Это ведь сейчас тут...

Я подчеркнул это самое «тут».

– Тут, на этой лавочке, ты подполковник и шеф твой какой-нибудь генерал. А там...

Я улыбнулся.

– Там, в 1974, ты ведь тоже есть. Я ведь не поленился, съездил к твоей школе, посмотрел, где ты учишься. И, кстати, тебя даже издали видел.

Смотревший в сторону друг чуть-чуть повернул голову ко мне. Я почувствовал незаданный вопрос.

– Шустренький такой мальчишечка. Еще десятиклассник.

Шура промолчал.

– И шеф твой еще не генерал, - продолжил я, -а как мне сказали, только старший лейтенант. А Юрий Владимирович, человек глубокого ума, уже предвидел такие ваши ходы и просил передать, что сотрудничество может быть только при полном доверии и вовсе не из сумасшедшего дома.

– И что это все означает?

– Ну ты сам понимаешь, что если у нас тут сотрудничества не получится, то в той реальности твой шеф может забыть о своем карьерном росте, а тебя может быть и вообще в органы не возьмут. Придётся в ГОСНИТИ всю жизнь работать.

Он молчал, а я продолжил забивать гвозди в гроб его конторской карьеры.

– Зато, если лениться не будешь и «Историю КПСС» подучишь, может быть в аспирантуру поступишь.... Защитишься. Кандатом наук станешь. Сельскохозяйственных!

– Шантажируешь? – нахмурился Шура.

– Упаси Господь!
– я неумело перекрестился. – Шантажировать можно только чем-то во что объект шантажа верит. Ты же в наши возможности не веришь?

Шура отрицательно качнул головой.

– Ну и вот,- удовлетворенно поддержал я его.
– Какой же это шантаж? Это вроде как угрожать воображаемым пистолетом.

Я сложил ладошку «пистолетиком». Из кулака торчали указательный и большой пальцы.

– Бах- бах...

Он усмехнулся.

– А если он все-таки не воображаемый?

– Вот! Мы же и хотим, что б вы это проверили. Если это окажется правдой, то тут всем будет хорошо, и там тоже.

Шура постучал пальцами по скамейке. Я понимал его внутренний раздрай. Он сейчас оказался в двойственном положении. С одной стороны его жизненный опыт не допускал ничего подобного, но с другой-то стороны... С другой стороны был он сам. Его карьера. Я почувствовал его колебания и бросил еще одну гирьку на весы.

– Кроме того, ты ведь не только себе поможешь. Ты и своему шефу поможешь. Не вечно же ему в старлеях сидеть...

Он молчал. Решиться на что-либо ему было нелегко.

– Просто придумай вопрос, о работе твоей многоуважаемой конторы ответ на который могли бы знать в 1974 году и который до сих пор широких масс является секретом. То есть его нельзя скачать в интернете.

– Любой?

– Практически любой.

– Какие ограничения?

– Туда и обратно передается только информация. То есть слова и ничего более.