Дефект всемогущества
Шрифт:
– Я тебя с деревенской компанией познакомлю, – пообещал Георгий Свете на прощание.
Она сделала в ответ неопределённый жест, и Георгий ещё больше смутился, словно предложил какую-то непристойность.
***
Иван и Алевтина семью Аршиновых приняли радушно. Это правда. Но на этом правда и закончилась. В остальном – одно сплошное притворство и расчёт. Прежде чем новички порог их дома переступили, у Ивана с Алевтиной такой разговор состоялся:
– Я этому новому хозяину сарай сожгу! Или сразу дом!
– Сядешь, – припечатала жена. – Ты, Ваня, в шахматы играть не умеешь. Чуть что не
– И что ты предлагаешь?
– Подружиться, Вань, с соседом. Повыспрашивать, что да как, узнать, кто таков, чем живёт, чем дышит. А то, может, он тебе сам первый дом спалит или морду расквасит!
– Не родился ещё тот, кто мне морду расквасит, – огрызнулся Иван.
Алевтина усмехнулась, будто хотела сказать: «Нарвёшься – и от меня схлопочешь», но сдержалась.
– Изучим, кто такие, а там и подход найдём! И своё получим без поджогов и мордобития! Люди – как гвозди, вбитые в доску. Вынимал же сам не раз гвоздодёром такие! Некоторые выходят легко, хоть голой рукой тяни, чуть не сами выскакивают, к другим иной подход нужен – раскачивание, упор, правильная постановка ног, а только потом уже – сильный рывок. Поймём, что за гвозди эти Аршиновы, потом запросто их из доски выдернем!
А после ухода Евгения и Светы Алевтина сказала:
– Тюфяк. И дочка его – тюфяцкая. Селёдки снулые. Ни постоять за себя, ни слова поперёк вставить не смогут. Таких облапошить – раз плюнуть. Ты, Вань, прикорми этого идиотика как следует. Не водкой его опаивай, с ним такое не прокатит, а стань ему другом. Услуги оказывай, подарки делай – что самому отдать не жалко. Он из того типа людей, что за корку хлеба золотыми горами отдарится. Жаль только, гор у него нет. А участок есть. Подходи к Евгению почаще, по-соседски помощь предлагай. Кровать, вон, нашу старую да холодильник предложи – возьмёт! Я тоже понемногу прикармливать стану: пирожки да окрошку свою фирменную… В баню пусть к нам ходят. Скоро будут наши – по уши.
Алевтина как в воду глядела.
Пришла однажды пора Евгения отдавать долги. Приехав на дачу как-то в пятницу, он вдруг обнаружил, что сосед за неделю успел обустроить колодец и что колодец этот частично на их с дочкой территории вырыт.
Иван как раз копошился в огороде по ту сторону забора, так что Евгений, хоть и не по нутру ему такие беседы, решил разговора в долгий ящик не откладывать.
– Вань, ты колодец-то, ёлки-палки, на моей территории поставил!
Строго-настрого проинструктированный женой Иван вместо брани разразился бурными извинениями.
– Скажи ему, – научила Алевтина, – что просчитался с замерами, этот лопух поверит, но для большего давления посреди беседы про холодильник уточни: работает ли?
– Что за вопрос такой дурацкий? – удивился Иван.
– А ты сделай, как я говорю, увидишь, что будет.
Подошло время Ивану в разговоре вопрос про холодильник ввернуть. Он посомневался, стоит ли? Вроде и так уже Евгений уходить засобирался, извинения принял, но всё равно вдогонку уточнил:
– Жень, а холодильник-то как, работает? А то отдал тебе, переживаю: вдруг совсем рухлядь, издох. А тебе потом с ним мучиться…
– Ой, Вань, спасибо тебе! Пашет, пашет твой «Мороз Иваныч». Мне бы из города холодильник не дотащить, а у Людмилы и такого не было, всё в погребе, видать, хранила. Не знаю, как бы мы со Светочкой без холодильника. Спасибо. Ты прости, зря я к тебе с этим разговором про колодец, ерунда такая, ну заступил на мою территорию, просчитался, с кем не бывает. Извини, сосед! Строй на
– Ты зайди завтра, я тебе штакетника старого дам, у тебя с одной стороны забор совсем повалился, – сказал Иван, а про жену подумал: «Ведьма баба! Как этого дурака раскусила. Сказала – извиняться сам начнёт, так и вышло!»
Алевтина ему вечером уже следующий ход подсказывает:
– Колодец надо забором обнести, да не вплотную, а с заступом. А там понемножку-помаленьку – весь участок себе переманим.
ГЛАВА 5
Из наблюдений за Евгением, Светланой и Галиной (2006–2007 годы)
Свету деревенская компания приняла с трудом, несмотря на то что, казалось бы, общих тем должно быть немало. Все из мегаполиса, не сельские жители, приезжали в основном только на лето. Нет, у ребят не было серьёзных конфликтов, но Света всё равно казалась им сделанной из другого теста – деревенским развлечениям чуждой. С тарзанки робкая девчонка прыгать боялась, на высоченных деревянных качелях делать «солнышко» наотрез отказывалась, на велике не гоняла, на рыбалку возьмёшь – так одна морока: то комары её кусают, то червей брать противно, то рыба на ощупь склизкая. На вёсла не посадишь – грести не умеет. Пацаны пытались научить – ленится: два раза махнёт веслом и устанет, ныть начинает или на месте бестолково лодку кружит. В карты на раздевание играть стесняется, целоваться отказывается – даже если выпало в «бутылочке». Ребята и звать перестали. Сидит дома сиднем, читает.
Галка – та, наоборот, вписалась сразу. Бойкая, шумная, весёлая – самая затейница. Приедет на выходные, а шороху по деревне наведёт, будто месяц отдыхала. Впрочем, приезжала она редко и много времени проводила с нелюдимой сестрой и простачком дядей Женей. Наготовит им, вещи перестирает, пол и окна намоет, скатерть на столе поменяет. Будто она им мамочка-нянечка, ей-богу!
Света и Евгений были Галочке благодарны. Ещё бы! Кто ж от такой помощи откажется!
– Ты приезжай почаще, – говорил Евгений, – с тобой Светочка хоть за калитку иногда выходит! Да и готовить у тебя учится.
– Скажете тоже, дядь Жень, «учится»! Я и сама пока мало что умею!
– Я тоже не бог весть какой знаток местного колорита, так сказать! А один совет послушаешь, второй, третий, с соседом споро за дело возьмёшься – и глядишь, уже любая работа не такой страшной кажется. Так и ты шефство над Светочкой берёшь. В чём-то вместе, может, и ошибётесь. Но по одному ошибаться боязно, а за компанию – даже интересно. Вроде как игра в испытателей. В разумных пределах, само собой. И потом, ты девочка. Со мной она не всякие эти ваши подростковые штуки обсуждать готова. Был бы у меня пацан, я б его и без матери, может, вырастил. Хотя и парню мать нужна, что говорить. А уж что с вами, девчонками, делать – ума не приложу. Не девчонками даже, а девушками уже! А я всё девчонки, девчонки… Взрослые вымахали, но Светка у меня беззащитная, ты хоть её оберегаешь.
Галине все эти разговоры были приятны: она с детства любила казаться взрослее своих лет и брать ответственность не по годам. Ей частенько поручали посидеть с малышнёй – у мамы много подруг, все с детьми, уже и не упомнить, сколько раз Галя оставалась в няньках. Решила даже и профессию с детьми связать: на педагога выучиться, в детский сад устроиться.
На даче в Заберезье Гале бывать нравилось. Мама – сестра погибшей тёти Веры – поощряла Галочкино стремление помогать Свете и Евгению.