Дела и случаи нестарой школьной девы
Шрифт:
— Андрей Евгеньевич, вы что?! Тут на каждом шагу дети и их родители. Завтра же вся школа и окрестности будет знать, что я вечерами прогуливаюсь под руку с братом ученика.
— Прогуливаюсь — это не то слово, Ирина Сергеевна! Скорее, совершаю забег, — усмехнулся запыхавшийся Симонов.
— Прогуливаюсь или бегу — это не принципиально. Главное — с братом ученика.
— Ну и что? Что в этом такого?
— Ну и то! Я не бухгалтер, не продавец и не юрист! Я учитель! И не имею права на личную жизнь в стенах школы и около неё. Пусть даже это лишь кажущаяся личная жизнь! Это
— Оригинальные у вас взгляды на жизнь. Интересно, а как в вашу систему ценностей вписываются мужья, жёны и отпрыски учителей? Или, по-вашему, ученики не знают, откуда дети берутся?
Она резко остановилась на полном скаку и вытаращила на него глаза:
— Я что-то не поняла, мы ищем вашего брата или непристойностями обмениваемся? Не забывайтесь, пожалуйста, Андрей Евгеньевич!
Вежливый и обычно сдержанный Симонов неожиданно для себя завёлся:
— А где непристойности-то, Ирина Сергеевна?! Мужчина предложил поддержать вас, между прочим, справедливо опасаясь за вашу жизнь и здоровье. С таких каблуков сверзишься — костей не соберёшь. Это я как травматолог говорю. А вы не просто отказались, так ещё и, мягко говоря, странную теорию под свой отказ подвели. Ирина Сергеевна, ваши слова — чистой воды ханжество! Я же не тискаю вас в школьном дворе на глазах учеников и их родителей, а всего лишь веду себя как нормальный человек, которого в детстве слегка отшлифовали воспитанием. Вы — незамужняя девушка, я — одинокий мужчина. Что такого страшного случится, если нас увидят вдвоём? А если бы я за вами ухаживать собрался, мы бы за пятьдесят километров уезжали, чтобы погулять, поговорить? Или играли в шпионов с переодеванием, париками и накладными бородами?!
— А вы что, за мной ухаживать собираетесь? — внезапно вспыхнула она. Раздражённый Андрей осёкся, посмотрел на неё и глухо сказал:
— Очень бы хотел. Но, пока не найдём Алёшку, не могу.
Потрясённая Ирина похлопала глазами, потом сама взяла его под локоть и потянула:
— Пойдёмте, Андрей Евгеньевич, мы можем не успеть.
Почти вбежав на территорию детского сада вслед за чьей-то мамой, Ирина покрутила головой, радостно воскликнула: «Ага! Вот он! Успели-таки!» — и направилась в сторону гулявших на площадке довольно больших детей. Малыши её почему-то не заинтересовали. Она подлетела к воспитательнице, удивлённо смотревшей на них, и выпалила:
— Здравствуйте! Простите, пожалуйста, я классный руководитель Кости Добролюбова, старшего брата вашего Ростика. Мне очень нужно поговорить с Ростиславом, буквально пару минут. Не волнуйтесь, он меня знает, Костя иногда его приводил в школу.
— Здравствуйте, — воспитательница была явно удивлена и заинтригована, — если так нужно, поговорите, пожалуйста, но только в моём присутствии.
— Конечно, конечно, — с готовностью закивала Ирина и позвала, — Ростик, Ростик!
Симпатичный вихрастый мальчишка лет шести, игравший с другими ребятами в салочки, оглянулся и расплылся в улыбке:
— Здра-а-а-вствуйте, Ирина Сергеевна!
— Здравствуй,
Мальчик подбежал к ней и удивлённо приготовился слушать. Ирина села на корточки, нежное платье подолом мело песок, но она не замечала.
— Ростик, ты знаешь, что Костя уехал?
Малыш кивнул:
— Ага.
— А куда, не знаешь?
— Он сказал, что деньги зарабатывать, чтобы папу лечить. Он на стройку поехал, настоящим строителем работать, — в его голосе сквозила гордость.
— А он не сказал, где эта стройка?
— Не-а! Только сказал, что нашёл эту работу, когда в этом был… в как его… А! Вспомнил! Подмосковье! И ещё сказал, что будет мне раз в неделю звонить!
— А он не звонил ещё? — Ирина с надеждой взяла мальчика за руку.
— Звонил! Вчера! Сказал, что хорошо устроился и велел, чтобы я не волновался.
— Понятно…
Андрей тоже сел на корточки рядом с Ириной и мальчиком и спросил:
— Ростик, ты сказал, что Костя нашёл работу, когда ездил в последний раз в Подмосковье. А когда и где он был?
Мальчик наморщил лоб, смешно подвигал губами и погримасничал — думал.
— Да он ведь и не бывает почти нигде. Ему некогда — работает и учится. А в Подмосковье вместе с вами и был, Ирина Сергеевна! Ну, вы недавно ездили всем классом в гости к другой вашей учительнице. У неё ещё имя какое-то странное!
Ирина подскочила:
— К Злате Андреевне?
— Вот! Точно! Только Костик говорил просто «к Злате».
— Ну, понятно… — Ирина усмехнулась, — спасибо тебе, Ростик. Ты гам очень помог.
— Пожалу… — начал мальчик, но в этот момент сзади раздался раздражённый окрик:
— А вы что здесь делаете?!
Они дружно повернулись и увидели женщину лет тридцати пяти с нервным, подвижным лицом, стоявшую в метре от них и гневно сверкавшую глазами. Ростик вдруг подался назад и спрятался за Симонова. Ирина шагнула навстречу женщине и мягко, но уверенно произнесла:
— Добрый вечер, Алла Владимировна, вы меня не знаете, но я классный руководитель вашего старшего сына, Кости. Я вам звонила сегодня.
— Я вас знаю, — женщина раздражённо усмехнулась, — видела на фотографии, которую Костька притащил. Ещё раз спрашиваю: что вам нужно от моего сына?
— От вашего младшего сына мне нужна информация о местонахождении вашего старшего сына, — последние три слова Ирина произнесла с нажимом, — вы же мне не сможете помочь, ведь так?
— Не смогу и не захочу. Мне дела нет до того, куда делся этот подросший мерзавец. Спрашивайте у его папаши. Если сможете достучаться до его сознания, конечно.
Миролюбивой обычно Ирине вдруг вся кровь прилила к сердцу, стало трудно дышать и страшно захотелось влепить бессовестной мамаше оплеуху, чтобы та очухалась наконец. Вместо этого Ирина, скрипнув зубами так явственно, что услышала даже воспитательница, заинтригованная происходящим и подошедшая поближе к ним, медленно выдохнула:
— Всё понятно. Говорить нам больше не о чем. — Она отвернулась от Аллы Владимировны и ласково сказала Ростику:
— До свидания. Ты нам очень, просто очень помог. Спасибо тебе!