Делай что должен
Шрифт:
Фарнье озадаченно уставился на дежурного. В словах подполковника явно просматривалось второе дно, смысла которого майор понять не смог.
— Солнышко? — переспросил он.
— Солнышко, — повторил подполковник.
Когда за разъяренным штабным закрылась дверь, командный пункт взорвался хохотом.
Планета Идиллия. 500 км. от Эсперо, ПВД 15-й бригады ССО
Выпрыгнув из вертолёта, Стилет задрал голову, чтобы успеть увидеть небо до того, как сомкнутся створки подземного
— Сержант, мы за пленными, — к Стилету подошёл дворняга из военной полиции.
Сержант дождался, пока створки окончательно сомкнуться, вздохнул и жестом приказал Запалу передать троих перепуганных эдемцев копам.
— Как свиньи, — вздохнул Сверчок, оглядывая свою заляпанную грязью броню.
— Тебе на свиданье не идти, — пошутил Брауни. — Нали в городе осталась.
— Ну да, у нас только ты в счастливчиках, — Запал, сплавив улов дворнягам, хлопнул брата по плечу. — Рембат-то тут.
Стилет слушал их в пол-уха, заранее составляя в уме рапорт о прошедшем рейде. Больше всего сержант решил уделить тиаматским тварям — как оказалось, зверьё яйцеголовые умники из разведки недооценили более чем. «Примитивные атавизмы отсталой культуры» оказались эффективным средством разведки и преследования, как бы не лучше роботов. Репликант невольно вспомнил выскочившую из кустов зверюгу размером с автомобиль. Вертолёт уже взлетал, когда эта скотина выломилась на поляну и в один прыжок оказалась рядом. Вторым прыжком зверюга попыталась достать набирающую высоту машину и почти преуспела, звучно пробороздив когтями днище фюзеляжа. Замешкайся пилот со взлётом хоть на мгновенье — и ещё неизвестно, чем бы всё закончилось.
«Садж, отвлеку», — пришло на имплант сообщение командира вертолётчиков.
Стилет со стыдом подумал, что даже ещё не поблагодарил «деймосов» за спасение. Но пока он искал подходящие для этого слова, пилот продолжил:
«Мне было приказано не забирать вас. Приказывал майор Фарнье из штаба сектора. Почему — не знаю».
Мысли в голове сержанта смешались в клубок. Из всего этого сумбура пока что было ясно одно: лётчик ради спасения группы совершил самый страшный для репликанта проступок: не выполнил приказ. Даже зная, что его могут за это утилизировать, всё равно поставил жизни братьев выше собственной. И этот долг вернуть невозможно.
Планета Идиллия. Город Зелар
Выживать легче вместе. Особенно на Тиамат. Эту нехитрую истину накрепко усвоили не только колонисты, но и многие представители «коренного населения» планеты. Вместе легче добывать пищу, защищаться от врагов, выращивать потомство. На стайный образ жизни на Тиамат перешли не только многие травоядные, но и хищники.
Одними из таких «любителей коллектива» были степные саблезубы. Их поведение чем-то напоминало земных львов, с той лишь разницей, что образовывали не прайд, а постоянную семейную пару. Привязанность особей в паре была такова, что на Тиамат саблезубы стали
С земными львами саблезубов роднило ещё и отношение к потомству. Котятам — как правило, одному-двум, — позволялось и спускалось с лап всё, вплоть до попыток отобрать лакомый кусочек у родителя из пасти. С родителями юные саблезубы оставались два года, после чего уходили искать собственное семейное счастье.
Среди тиаматцев эти звери пользовались огромной популярностью: саблезубы легко приручались и поддавались дрессуре, были умны и хранили своим хозяевам верность, больше соответствующую собакам, нежели представителям семейства кошачьих. Обратной стороной медали стали размеры саблезубов и их аппетит: взрослый самец достигал в холке двух метров при массе в восемь центнеров, пожирая в день до двадцати кило мяса.
И если на самой Тиамат с мясом проблем не возникало, то за её пределами далеко не каждый зоопарк мог позволить себе такого прожорливого питомца. По этой же причине саблезубы были редкостью и в Экспедиционном Корпусе Союза. Например, в полку Рама их было всего два. Точнее, два взрослых, — Пекеньо и Флоринда, — образовавших ту самую семейную пару и два их отпрыска.
Де Силва, — хозяин Флоринды, — сидел на бревне и задумчиво курил трубку, наблюдая, как его питомица и её партнёр возятся с детворой. Точнее, детвора возится с самой лучшей игрушкой — папиным хвостом.
— Ола, — поприветствовал его Густаво, усаживаясь рядом.
Густаво и де Силва дружили с детства. Везде и всюду, начиная со школьной скамьи, они были вместе и лишь в армии случилось так, что друзья оказались в разных взводах, причём из-за своих питомцев — таково было штатное расписание тиаматских частей.
— Ола, — Максимилиано выпустил густое облако дыма, задумчиво глядя на котят.
— О чём грустишь, друг? — насторожился Густаво. — Что-то с Лили?
— Нет. Думаю, — коротко ответил де Силва. — Понимаешь, друг, простых слов мало, чтобы отблагодарить тех, кто спас мою любимую.
— Да, — согласился Густаво. — Это бесценно.
Достав из кармана сигару, он неторопливо обрезал ей кончик, чиркнул спичкой, поджигая лучинку и вдумчиво принялся раскуривать. Проблема друга требовала серьёзного обдумывания и спешка здесь лишь вредила.
— Что ты хочешь за котёнка? — неожиданно спросил де Силва. — Твоего, алиментного.
Густаво поперхнулся дымом.
— Друг, ты гулял под солнцем с непокрытой головой? — прокашлявшись, осторожно поинтересовался он. — Или любовь свела тебя с ума?
— Ты против такого подарка гринго? — насупился де Силва.
— Нет, друг, ты точно спятил, — покачал головой Густаво. — Только спятивший будет задавать такой вопрос другу. За тебя и твою Лили я душу отдам, а ты спрашиваешь, что я хочу за котёнка? Что я тебе сделал, чтобы заслужить такое?
— Прости, друг, — просияв, прижал руки к груди де Силва. — Видимо, мой разум действительно помутился.
— А ты не ходи по солнцепёку, — пробурчал Густаво. — А как ты дарить будешь тому, кто томится за решёткой? Как он будет смотреть за малышом?