Дело Джен, или Эйра немилосердия
Шрифт:
Глава 20. ДОКТОР РАНСИБЛ СПУН
Меня многие спрашивали, где я нахожу то огромное количество слов, которое мне нужно для сытной кормежки моих книжных червей. Ответ, конечно же, прост: я использую исключенные слова, которых в английском языке более чем достаточно. Например, в словосочетании «конец путешествия» их целых три: «Это есть конец этого путешествия». Есть множество других примеров, например, «прикроватный» — тот, что у кровати, или «пешеход» — тот, кто идет пешком, и так далее. Если у меня выходит запас,
Когда я приехала в контору, Безотказэна и Виктора на месте не было. Я сварила себе кофе и села за стол. Набрала номер Лондэна — занято, повторила попытку через несколько минут — безуспешно. Снизу позвонил сержант Росс и доложил, что отправил наверх человека, который ищет литтективов. Я размяла пальцы и еще раз набрала Лондэна — все так же безрезультатно. Тут ввалился неуклюжий коротышка профессорского вида, вокруг которого так и клубилась аура неряшливости. Он носил маленький котелок, охотничью куртку в «елочку», натянутую второпях поверх, если не ошибаюсь, пижамы. Из портфеля торчали бумаги, шнурки ботинок были завязаны такими узлами, что ими впору крепить снасти. От поста дежурного до кабинета было две минуты ходу, и он все еще вертел в пальцах пропуск.
— Разрешите? — сказала я.
Пока я прикрепляла пропуск к его лацкану, профессор стоял неподвижно, затем рассеянно поблагодарил меня и огляделся, пытаясь определить, куда же он попал.
— Вы искали меня, и вы на нужном этаже.
Мне оставалось только радоваться тому, что в свое время я приобрела богатый опыт общения с профессурой.
— Да? — с непередаваемым удивлением переспросил гость — видимо, он давно уже свыкся с тем, что всегда попадает не по адресу.
— Специальный ТИПА-агент Четверг Нонетот, — представилась я, протягивая ему руку.
Он вяло пожал ее и попытался приподнять шляпу рукой, в которой держал портфель. В результате получил по голове.
— А… спасибо, мисс Нонетот. Меня зовут доктор Рансибл Спун, профессор английской литературы Суиндонского университета. Думаю, вы слышали обо мне?
— Уверена, это всего лишь вопрос времени, доктор Спун. Может, присядете?
Доктор Спун поблагодарил меня и поплелся следом за мной к столу, делая стойку каждый раз, когда ему на глаза попадалась редкая книга. Мне пришлось несколько раз останавливаться и ждать, но в конце концов я отконвоировала его к креслу Безотказэна, усадила и налила ему чашечку кофе.
— Итак, чем могу помочь, доктор Спун?
— Наверное, надо вам показать, мисс Нонетот.
С минуту он рылся в портфеле. Выудил оттуда несколько еще не проверенных студенческих работ и пестрый носок. Наконец протянул мне тяжелый синий том.
— «Мартин Чезлвит», — объяснил доктор Спун,
Я открыла заложенную автобусным билетом страницу и пробежала ее взглядом.
— Видите?
— Извините, доктор Спун. Я не читала «Чезлвита» лет с десяти, так что просветите меня.
Спун глянул на меня с подозрением — как на самозванку.
— Сегодня утром мне указал на это студент. Внизу сто восемьдесят седьмой страницы был короткий абзац, описывавший некоего любопытного персонажа, который часто посещает Тоджеров. Некто по имени мистер Кэверли. Забавный персонаж, имеет привычку говорить только о том, в чем ровно ничего не понимает. Если вы посмотрите на последние строки, то увидите, что он исчез.
Я пробежала глазами страницу, чувствуя, как во мне разрастается ужас. Имя Кэверли звенело, словно колокол, но указанный абзац исчез бесследно.
— И позже он тоже не появляется?
— Нет, офицер. Мы с моим студентом несколько раз просмотрели весь текст. Сомнений нет. Мистер Кэверли необъяснимым образом исчез из книги. Словно его и не было.
— Может, это ошибка наборщика? — спросила я, беспокоясь все сильнее.
— Напротив. Я сравнил семь различных экземпляров, и везде одно и то же. Мистера Кэверли больше нет с нами.
— Невероятно, — пробормотала я.
— Согласен.
На душе становилось все тяжелее: ниточки, тянувшиеся к Аиду, Джеку Дэррмо и рукописи «Чезлвита», начали неприятным образом связываться в единое целое.
Затрещал телефон. Звонил из морга Виктор — просил меня немедленно приехать, они нашли какое-то тело.
— А я тут при чем? — спросила я.
Пока Виктор объяснял, я смотрела на доктора Спуна, который изучал жирные пятна на своем галстуке.
— Нет-нет, напротив, — медленно произнесла я. — Учитывая то, что только что случилось, мне это вовсе не кажется странным.
Морг, старое викторианское здание, отчаянно нуждался в ремонте. Внутри было сыро, воняло формальдегидом и плесенью. Служащие выглядели больными и шаркали по закоулкам маленького здания, как похоронная команда. Сразу вспомнилась известная шуточка насчет суиндонского морга: здесь обаятельны одни лишь трупы. Великолепным подтверждением тому служил мистер Туп-н-Филей, главный патологоанатом, мрачный человек с тяжелой челюстью и кустистыми бровями. Я нашла его и Виктора в анатомичке.
Мистер Туп-н-Филей не заметил моего прихода, продолжая наговаривать заключение в свисавший с потолка микрофон. Его голос монотонно и гулко отдавался в облицованной кафелем комнате. Стенографисты под это гудение нередко засыпали на месте. Он и сам с трудом удерживался, чтобы не заснуть, когда держал речь перед ежегодным праздничным собранием судебных патологоанатомов.
— Передо мной труп мужчины. Белый, около сорока лет, волосы седые, зубы плохие. Рост примерно пять футов восемь дюймов, одет в костюм, который я описал бы как викторианский…