Дело леди Евы Гор
Шрифт:
"Нападение на карету герцогини Гровенор было организовано и профинансировано госпожой Иоландой Селбридж."
Я перечитала эти слова несколько раз, не веря глазам. Сердце ухнуло куда-то вниз, будто пол под ногами внезапно исчез.
— Это… — начала я, но слова застряли в горле. — Это глупо. По-детски. Зачем ей было это нужно? На что она расчитывала?!
Король молча наблюдал за мной, пока я пыталась найти объяснение. Я вспомнила Иоланду — её надменность, обиду за рухнувшие амбиции. Но
Её поступок — это глупость, граничащая с безумием. Неужели она верила, что нападение на представителя королевского рода окажется нераскрытым?!
— Вы всё ещё хотите хлопотать за эту девицу?— спокойно спросил король, откинувшись в кресле. — Для неё вы стали символом всего, что у неё было и что она потеряла. Титул, положение, перспективы. Её поражение стало для неё личным крахом, и она хотела наказать вас. Это дословно её слова.
Медленно сложив бумаги и вернула их королю, пытаясь осознать всё.
— Она… всего лишь ребёнок, запутавшийся в своих эмоциях, — произнесла я тихо.
— Дети могут быть куда более жестоки, чем взрослые, особенно если их не научили справляться с разочарованием, — заметил он. — — Потворство всем желаниям — далеко не лучший подход в воспитании детей, — задумчиво произнёс король, откидываясь в кресле. — Мой отец понял это слишком поздно. Старшего брата он окружил излишним вниманием и снисходительностью, забывая, что власть требует не только привилегий, но и ответственности.
Он замолчал на мгновение, словно погружённый в воспоминания.
— Когда родился я, отец уже знал цену своим ошибкам. Строгость и дисциплина стали основой моего воспитания. Это закалило характер и дало мне понимание, что значит держать в руках корону.
Он бросил короткий взгляд в окно, затем снова посмотрел на меня.
— Поэтому трон достался мне, а не моему старшему брату. Это решение спасло королевство, но… не семью. Горечь предательства старшего брата была неизбежной. Он не сумел принять выбор отца и пошёл против меня. Заговор, измена, казнь — всё это стало итогом той самой вседозволенности, которой когда-то его окружили.
Король вздохнул, его взгляд на мгновение померк.
— Власть — это не награда за рождение. Это бремя, которое нужно нести с достоинством.
На мгновение он замолчал, словно обдумывая что-то важное. Его взгляд потеплел, сосредотачиваясь на мне.
— Ева… — голос его стал мягче, лишённый обычной королевской строгости. — Я сожалею, что мой брат был твоим отцом, и на твою долю выпали такие испытания. Никто не должен был пройти через то, что пришлось пережить тебе из-за глупости твоего родителя.
— Ваше Величество, прошу, не нужно сожалений. Теперь, когда ко мне вернулись все воспоминания, я ясно понимаю: та девушка, которой я была тогда, была слишком слаба. Она жила в тени чужих решений и собственных страхов. Сегодня я смотрю на неё как на незнакомку. Чужую и далёкую.
В его взгляде мелькнуло что-то похожее на одобрение, приправленный значительной долей гордости.
— Ты стала сильнее, чем я мог представить.
— Я просто стала иной, Ваше Величество.
Помолчав, я всё-таки задала вопрос об Иоланде.
— Что с ней будет?
— Она предстанет перед судом, как и полагается. Но… — король чуть прищурился, — ваше мнение о ней может повлиять на приговор. Ведь именно вы были её целью.
Внутри меня боролись две силы: желание справедливости и… сожаление. Сожаление о том, как легко молодость может быть сломана глупым решением.
— Если я всё-таки попрошу за неё, каково будет ваше решение?
Король откинулся на спинку кресла, сложив руки на груди. Его лицо оставалось непроницаемым, но в глазах мелькнула тень размышлений.
— Я не стану давать пустых обещаний, Ева. Суд должен вынести вердикт, основанный на фактах. Но если ты скажешь, что она заслуживает снисхождения, я приму это во внимание при утверждении приговора. Не потому, что ты моя племянница, а потому что ты — человек, чьё мнение имеет вес.
Я молча кивнула, ощущая, как тяжесть ответственности ложится на плечи. Решение о судьбе Иоланды отчасти теперь было в моих руках. И я не знала, стоит ли спасать того, кто желал мне зла. Оставлять за спиной врага — последнее дело.
Король ждал моего решения.
— Я прошу о снисхождении для Иоланды, — произнесла я ровным голосом, чувствуя, как эти слова тяжёлым грузом ложатся на душу.
— Что ж я принимаю твоё прошение во внимание. Но окончательное решение будет за мной. Иди, девочка, меняй этот мир дальше.
Глава 57. Эпилог
Послеполуденное зимнее солнце деликатно освещало кабинет мягким золотистым светом, играя на полированных поверхностях и застревая в изгибах тонкой резьбы мебели. Я окунула перо в чернильницу, дописывая последние строки в толстой тетради, страницы которой хранили следы прожитых лет, побед и поражений, надежд и разочарований.
«… иногда путь к себе лежит через борьбу с целым миром. Но если этот путь пройден с честью, он того стоит.»
Отложив перо, я разглядывала свою работу. Строчки расплывались перед глазами, не от усталости, а от эмоций, что поднимались из глубины сердца.
Аккуратно закрыв тетрадь, я скользнула пальцами по обложке. Витиеватыми буквами на ней было выведено название: «Не женского ума дело». Заголовок, что раньше звучал бы как вызов, теперь стал ироничным напоминанием о пути, который я прошла через две жизни. Мемуары, которые я собиралась издать в собственной типографии, чтобы оставить свидетельство для тех, кто придёт после.