Дело мертвого дракона
Шрифт:
На самом деле жестокости на турнирах и нет, во всяком случае в отношении драконов. Зачарованное оружие с наконечниками из кристаллов их либо ослабляет, либо, если удар вышел точным, тут же отправляет в иной мир – ни крови, ни внутренностей, ни бездыханной тушки не остаётся, только яркая вспышка и немного дыма, и на экранах это всё выглядит как компьютерная игра. Проведённые эксперименты свидетельствуют, а элементали подтверждают, что боли физическая оболочка дракона в таком случае не ощущает. А вот нерасторопный драконоборец может неслабо огрести, и тут уже будут и кровь,
– Так они ведь не совсем живые, – откликается Сашка. – Просто сгусток энергии вокруг кристалла, временно принявший материальную форму. И не совсем, соответственно, умирают… – Он подхватывает под пузо Гошку, демонстрирует посетителю: – А у нас тут свои красавцы. Хорош, а?
– Замечательно хорош, – соглашается директор цирка. Лезет в карман, добывает оттуда конфету, щурится на Сашку, а потом безошибочно переводит взгляд на меня: – Вы не будете против?
Гошка тоже на меня косится – всё-таки не брать угощение у чужих я его научила. Но стоит мне кивнуть, как дракон выскальзывает из Сашкиных рук и встаёт столбиком на столе перед Зверевым, искательно заглядывая в глаза. Директор расплывается в умилённой улыбке – уши у него при этом забавно шевелятся.
– Ай ты умничка, – сюсюкает он, скармливая дракону конфету. – Ай ты какой сообразительный!.. А насчёт не совсем живых – в чём-то вы правы, но подход можно к каждому найти, было бы желание.
Мне лень спорить, и я иду в кабинет. Шеф извиняется перед приятелем и принимается просматривать документы, я от нечего делать разглядываю висящее на стене копьё – кристаллический наконечник давно не подзаряжался и не светится, но в остальном штуковина выглядит внушительно, даже с декоративным алым вымпелом. Страшно представить, что могут сделать с такой штукой тренированные руки.
Кожемякин откидывается на спинку стула, отставляет чайную чашечку и прислушивается. За приоткрытой дверью слышно, как Сашка говорит про мировой баланс энергий, и драконоборец еле заметно улыбается – а потом Зверев принимается отвечать.
– …Ни за что не поверю, будто баланса нельзя добиться иными путями. А вот если предположить, что элементалям нужно снизить уровень преступности… Они ведь транслируют эту идею, мол, мы поможем вам стать лучше и жить лучше, так? Ну и вот вам сказочка про необходимость убивать драконов. Пропаганда, господдержка, премии – и вот уже люди с высоким уровнем агрессии заняты делом, вполне легальным и уважаемым. Нет, я не то чтоб против, если кому-то нравится убивать, то лучше уж драконов, чем людей…
Краем глаза вижу, как шеф морщится. А вот Кожемякин мрачнеет, поднимается – и взгляд у него тот самый, нехороший. Он в два шага пересекает кабинет, распахивает дверь и встаёт на пороге. Молча, но в приёмной тоже становится тихо.
Зверев реагирует первым.
– А, Василий, доброго вечерочка! Какая неожиданная, но приятная встреча, правда?
– Неправда.
Голос у Кожемякина низкий и глубокий, и, даже когда
– Драконы, даже выведенные искусственно, очень умны, – сообщает он в пространство. – И знают, с кем лучше не связываться.
– Драконы – опасные дикие твари, – возражает Кожемякин. – Очеловечивать их – дурацкая идея. Ящерицы эти ещё, – он кивает в сторону Гошки, – цирк твой… Кто-то поверит, что они безобидны, и это будет стоить ему здоровья, а то и жизни.
– Не нужно экстраполировать свой негативный опыт на неопределённый круг лиц, Васенька, – хмыкает директор цирка. – Я знаю, что ты-то драконов ненавидишь, и даже есть за что. Но пора бы начать признавать, что, если у тебя не получилось, это не значит, что не получится у кого-то другого.
Кожемякин шумно вздыхает. Я аккуратно протискиваюсь мимо него, Гошка меня видит и жалобно свистит, но не вылезает.
– Ты играешь с огнём, Толик, – говорит драконоборец. – И однажды доиграешься.
Зверев пожимает плечами и забирает у меня документы.
– А ты уже проиграл, – бросает он. – И боишься проиграть снова.
Взгляд Кожемякина становится совсем уж тяжёлым, но тут Георгий Иванович кладёт ладонь ему на плечо и качает головой. Драконоборец кривится, явно желая высказаться, но в итоге просто кивает ему и выходит в коридор, хлопнув дверью.
Шеф снова морщится, вздыхает и скрывается в кабинете. Зверев оглядывается с видом «а чего я такого сказал?», потом улыбается.
– А знаете что, молодые люди? – Он хитро щурится и лезет в свою папку. Я жду, что оттуда снова посыплется всякое, но на сей раз директор цирка справляется со своими сокровищами ловчее. – Спорить с драконоборцами – себе дороже, а вот привлекать людей на свою сторону – дело святое. Как насчёт прийти на моё представление и убедиться? У меня как раз пригласительные с собой…
В его руках снова появляются яркие бумажные листочки, три штуки. Сашка скептически морщится:
– Это что, взятка?..
– Да Бог с вами! – ужасается Зверев. – Мне разве что-то от вас нужно? Документы подписаны, деньги заплатят и так – считайте это моим дружеским подарком.
С одной стороны, я согласна с Сашкой: принимать такие подарки, учитывая стоимость билетов, госслужащим не стоило бы. С другой стороны – стоимость билетов, да-а…
Зверев видит нашу нерешительность, укоризненно улыбается и вдруг оборачивается к Владу.
– Тогда, – говорит, – пусть это будет подарок лицу незаинтересованному. Вы ведь, молодой человек, ещё не состоите в штате Министерства? Вот и чудненько… – Он кладёт билеты перед опешившим практикантом, секунду думает, добавляет к первым трём четвёртый и подмигивает. – В вашей компании явно не хватает ещё одной девушки, а? Итак, жду вас в субботу!
С этими словами Зверев буквально испаряется из кабинета, мы даже сказать ничего не успеваем. Влад провожает его взглядом, а потом протягивает два билета Сашке.