Дело о королеве красоты
Шрифт:
– Вы и просили меня высказать свое мнение, – ответил Трэгг. – Кроме того, пуля могла застрять в одежде убитой и потеряться по дороге в морг. Если она выпала поблизости от дома на мокрую мягкую землю, то потом ее могли просто втоптать в грязь.
Мейсон спросил:
– Какие меры вы предприняли, чтобы найти пулю?
Трэгг снова улыбнулся:
– Мы тщательно обыскали всю квартиру, заглянули в каждый ящик и в каждую щель, перебрали все белье, обследовали дюйм за дюймом все стены. Мы даже осмотрели обивку мебели и занавески.
– Вы
– Да, убитая, видимо, собиралась принять ванну и в момент смерти была полураздета. Занавески на окнах были задернуты, а сами окна закрыты изнутри на задвижки.
– А что вы скажете насчет потолка? – спросил Мейсон. – Если экспертиза показала, что пуля шла под известным углом снизу вверх, то она ведь могла угодить и в потолок?
– Мы тщательно осмотрели и потолок, – ответил Трэгг. – Мы все внимательно осмотрели. Но пулю мы найти не смогли.
– Значит, вы не можете утверждать, что роковая пуля была выпущена из револьвера, который вы нашли в машине моей подзащитной?
– Мы не можем это доказать с абсолютной уверенностью, как могли бы сделать, будь пуля найдена. Но мы можем это доказать благодаря другим уликам: отсутствие одной пули в барабане револьвера Эллен Эйдер, тот факт, что из этого револьвера недавно стреляли, что это револьвер 38-го калибра… Если все это сложить вместе, картина получается довольно ясная.
Мейсон сказал:
– Вы слышали показания доктора, лейтенант? Он сказал, что смерть Агнес Берлингтон наступила практически мгновенно и что она вряд ли смогла сделать хоть какое-то движение, получив пулю.
– Да, сэр, слышал.
– Под телом убитой был найден еще один револьвер.
– Да, сэр.
– Этот револьвер принадлежал самой покойной?
– Да, сэр.
– Во время следствия по этому делу вы пришли к какому-нибудь заключению, как этот револьвер мог оказаться под убитой?
– Нет, сэр… Его могли подложить туда после ее смерти, вытащив, например, из ящика стола, где он лежал.
– А может быть, убитая держала его в руке, направив на кого-то, кто ей угрожал или кому она угрожала. И этот некто, воспользовавшись ее нерасторопностью…
– Хорошенькая нерасторопность! – усмехнулся Трэгг. – Ведь у того человека тоже был револьвер…
– Такое бывает, – заметил Мейсон.
– Согласен, бывает, – снова усмехнулся Трэгг. – Но такие случаи чрезвычайно редки.
– В найденном вами дневнике, – продолжал свой допрос Мейсон, – вы нашли что-нибудь достойное внимания?
– Да, и очень много.
– Говорится ли там о связи покойной с моей подзащитной?
– Да, там имеются две записи, в которых говорится, что она получала деньги от Эллен Эйдер и что это давалось ей с большим трудом.
– У меня все, – неожиданно сказал Мейсон.
– Позовите на свидетельское место Максин Эдфилд! – распорядился Диллон.
– С какой целью вы вызываете этого свидетеля? – поинтересовался судья Элвелл.
– Для
– Хорошо, в таком случае я выслушаю этого свидетеля, – согласился судья. – Но вы сами сказали, господин прокурор, что это предварительное слушание, которое имеет целью лишь выяснить, было ли вообще совершено преступление и связана ли с ним подозреваемая.
Сейчас у нас нет присяжных и обвинению не нужно предъявлять все доказательства, поэтому я могу просто сообщить, что дневник, пропавший у убитой и посланный подозреваемой на свое имя, и послужил причиной того, что прокуратура выдала ордер на ее арест.
– Я думаю, суд не будет возражать, если мы представим ему другие улики и прокомментируем случившееся, – сказал Диллон.
– Вообще-то тут нечего комментировать, – заметил судья Элвелл. – На предварительном слушании мы не выслушиваем свидетелей, не связанных с задачами предварительного следствия.
– Значит, я не могу привести аргументы, связанные с этой свидетельницей?
– Это совсем ничего не значит, – ответил судья Элвелл. – Просто я пытаюсь напомнить вам, что эти аргументы в данный момент излишни и только затянут следствие. Но если господин прокурор считает, что показания свидетеля внесут ясность относительно мотива преступления, я готов выслушать этого свидетеля. Спрашивайте, господин прокурор… Как ее зовут?
– Максин Эдфилд.
– Очень хорошо, – кивнул судья. – Продолжайте допрос.
Казалось, что Максин Эдфилд буквально горела желанием поделиться с судом тем, что знает, и после первого же вопроса прокурора заговорила быстро и долго.
– Вы знаете Эллен Эйдер, подозреваемую? – перебил ее прокурор. – И если знаете, то как давно?
– Я знаю подозреваемую, – ответила Максин Эдфилд. – Сейчас она носит имя Эллен Эйдер, а тогда ее звали Эллен Калверт, и таково ее настоящее имя. В те времена я была очень дружна с нею, и она еще дружила с молодым человеком по имени Хармен Хаслетт, сыном Эзекила Хаслетта, основателя и хозяина кловервилльской «Спринг-компани». В это время она находилась с Харменом Хаслеттом в довольно интимных отношениях, а когда он начал остывать к ней, она решила сообщить ему, что беременна…
– Минутку, минутку! – перебил ее судья Элвелл. – Я думаю, будет лучше, если вы будете только отвечать на вопросы и дадите возможность защите возражать против того или другого вопроса.
– Пусть себе говорит, – вставил Перри Мейсон. – Защита не возражает. Думаю, что смогу уточнить ее рассказ, когда очередь дойдет до меня, а что касается самого ее рассказа, то я его уже слышал.
– Что ж, пусть будет так, – согласился судья. – Но в ее словах много голословных утверждений.
– С чего вы это взяли? – огрызнулась Максин Эдфилд. – Я совсем не сплетница. Я повторяю только то, что слышала от нее самой. Она хотела заставить Хармена Хаслетта жениться на ней, она говорила со мной об этом.