Дело о плачущем призраке.Дело о беспокойном графе
Шрифт:
– - Режем девушек, как баранов? – весело осведомился Харламов. – Вжик, вжик...
– - Нет! – закричал князь, рухнув на колени и отчаянно зарыдав. – Я ее не убивал! Да, снял с трупа бриллианты, но не убивал!
Сперва Евгений вздрогнул от неожиданности, затем его покоробило от стыда. Взрослый, красивый мужчина пошел на такое безграничное унижение: прямо на улице, при посторонних стоит на коленях и плачет. Да легче умереть!
А потом вдруг обратил внимание, что, падая, Табидзе ловко обогнул лужу, приземлившись на относительно чистый кусочек. А на полном
– - Ну, рассказывай, орел наш горный, как это случилось, -- ласково предложил Никита Петрович. – Да смотри, ничего не упусти.
– - Саломея согласилась стать моей женой, -- вскакивая и элегантным жестом отряхнувшись, поведал князь Георгий. – Но едва мы остались наедине, она принялась капризничать. Мол, где же пир в честь помолвки и где мы собираемся ночевать? Скромное жилье ее не устраивает, ей необходимо самое лучшее. А если я не умею этого обеспечить, то она ошиблась во мне и я ей не нужен.
– - Чудесный характер, -- одобрил Харламов. – И ты, оставив девицу в автомобиле, бросился ко мне. До этого момента я все знаю. Дальше.
– - Вы отказались дать мне денег, -- не скрывая обиды, констатировал Табидзе, – и остальные знакомые тоже. А мне они нужны были дозарезу! Не для того я обхаживал Саломею, чтобы потерять ее из-за пустяка. И тут я вспомнил, что видел в Астапове Шпана. Он щедрый человек, всегда готов дать в долг. Я отправился к нему. Он выделил мне вино и конфеты из собственных запасов и предложил привести невесту к нему. Мол, он занимает лучший дом в Астапове, другого жилья искать незачем. А денег не дал. Я побежал обратно к Саломее. Прошел почти час, я боялся надолго оставлять ее одну – мало ли, что она выкинет? Но я застал ее уже мертвой.
– - Во сколько это случилось? – быстро вставил Коцебу.
– - Около четырех утра. Она была еще теплая. И тут я впал в отчаянье. Девушка, о которой я столько мечтал, погибла как раз тогда, когда была готова за меня выйти! Это было так ужасно, несправедливо, обидно. И я решил хотя бы забрать ее драгоценности... на память, -- неуверенно добавил князь, но под ироническими взглядами собеседников поправился: -- Я столько от нее вытерпел, что заслужил хоть немного из ее денег. А ее родня не обеднеет -- и без того несметно богаты.
– - Но почему вы сразу не сообщили о случившемся мне? – возмутился Харламов. – Это еще счастье, что тело нашел Коцебу, а не кто-нибудь из журналистов!
Лицо князя выразило недоумение.
– - Не знаю... мне как-то в голову не пришло. – Подумав, он объяснил: -- Я испугался, что меня заподозрят в убийстве.
– - Скорее – решили половить рыбку в мутной воде, -- с отвращением возразил адвокат. – А подозрение бросить на кого-нибудь другого.
Красилов понял, что речь о подкинутом листке со стихами Арсения. Табидзе надеялся этим Арсения шантажировать, а через него выйти на отца. Впрочем, кто знает,
– - И куда же вы пошли, обнаружив тело? – сухо осведомился Никита Петрович.
– - К Шпану, -- опустив глаза, признался Табидзе. – Очень хотелось спать, а у него и впрямь лучшее жилье в этой дыре.
– - Посмотрев на труп невесты, вы преспокойно отправились спать? – не выдержал Евгений.
– - Я был огорчен, однако бессонницей Саломею не воскресишь, -- резонно заметил собеседник.
Коцебу задумчиво кивнул.
– - Шпан, услышав о вашем знакомстве с семьей Кузнецова, выразил заинтересованность в его разработке. И вы, со свойственной вам практичностью, решили подольститься к Асе, используя полученные для Саломеи деликатесы.
Пожав плечами, князь улыбнулся обезоруживающей улыбкой.
– - Я люблю делать людям добро. Почему бы не угостить девочку? А никаких секретов я Шпану выдавать не собирался, просто водил его за нос. Неужели вы, Никита Петрович, могли поверить, что я способен...
– - Вот, -- прервал его Харламов, демонстрируя сверток с бриллиантами. – Верь, не верь – вот украденные вами драгоценности. Впрочем, я не стану давать делу ход... пока.
– - Я безмерно вам благодарен, -- склонился в поклоне Табидзе.
– - Не сомневаюсь, -- хмыкнул полицейский. – И это дорого вам обойдется. Идемте, у меня есть для вас поручение. Извините, господа, мне пора.
– - Он вежливо осклабился, от недавней открытости не осталось и следа. Словно только что рядом с Евгением находился совсем другой человек, а сейчас снова вернулся высокомерный начальник.
– - Граф Толстой даже после смерти – очень беспокойный клиент.
– - Кстати, Никита Петрович, -- осведомился Коцебу, -- что решил дядюшка Саломеи Гольдберг по поводу трупа? За телом кто-нибудь приедет?
– - Старик пока не ответил на нашу телеграмму. Думаю, мешкать не стоит. Тело нужно поскорее отвезти в Москву. А то сегодня сюда примчится столько любопытствующей публики...
– - Давайте это сделаю я, -- предложил Александр.
– - Не стоит посвящать в неприятную историю кого-то еще.
Харламов ненадолго задумался, затем коротко кивнул и удалился, словно на невидимом поводке ведя за собой князя.
Посмотрев им вслед, Евгений грустно спросил у друга:
– - Ты думаешь, Табидзе не убивал? Так хотелось, чтобы это был он. Удивительно мерзкий тип!
– - Боюсь, не убивал, -- вздохнул Коцебу. – Харламов – человек опытный и легко отличил бы ложь. Да и я – не наивный мальчик. Такие вот мелкие душонки и грешат-то по-мелкому. Помнишь у Достоевского: тварь я дрожащая или право имею? Табидзе – именно что тварь дрожащая. Хотя я бы на месте Харламова не слишком надеялся, что компромат на этого агента обеспечит его преданность. Князь быстро выкинет неприятные мысли из головы и вновь начнет обогащаться всеми доступными средствами.