Дело об «Иррегулярных силах с Бейкер-стрит»

Бучер Энтони

Финч отмахнулся от гула вопросов.

— Теперь слово за мной, и я продолжу своё объяснение — точно так же, как играли вы, ребята, только всерьёз. Убийства не планировалось; алиби было заготовлено на тот случай, если кто-то из вас решит проверить, где Фернесс. Он разгадал код пластинок и хотел быть первым и единственным, кто найдёт Уорра. Он не стал бы рисковать задействовать сообщника, если бы думал об убийстве; но теперь этот сообщник так глубоко вляпался, что, как полагает Фернесс, будет хранить молчание. Профессор совершил только одну ошибку — отправился вооружённым. Он боялся Уорра — Уорр уже дважды на

него нападал, а профессор Фернесс не слишком-то владеет кулаками. Так что он взял с собой пистолет, просто на всякий случай. Когда он столкнулся с Уорром, Уорр либо снова набросился на него, либо, быть может, начал бесить его шуточками насчёт мисс О’Брин. Пистолет у него был, и он его использовал. Должно быть, он сразу чертовски перепугался, но затем понял, что его маленькая уловка с секретаршей дала ему, как он подумал, безупречное алиби, и он решил блефовать. Что до нелепости его решения, причина та же, что и у Федерхута по версии Эванса — он не хотел, чтобы оно выглядело слишком хорошим.

— Но как насчёт нашей бесценной улики, лейтенант? — возразил Харрисон Ридгли. — Как пляшущие человечки могут указывать на профессора Фернесса?

— Улика, мистер Ридгли, это любой необъяснённый факт, который обычно ни черта ни с чем не связан. У меня достаточно всего и без этой улики — да и без знания, как именно Уорр провернул свой розыгрыш. Сломанное алиби стоит сотни улик. Но если вам действительно нужен хороший финал книжки про Шерлока Холмса, как насчёт такого: «Уорр не мог дотянуться до карандаша. Он не мог написать имени своего убийцы. И чтобы указать нам на него, он схватил (и порвал при этом) листок бумаги. Но что было на том листке бумаги? Что-то, что он нарисовал».

— Дорогой, — взмолилась Морин, — скажи что-нибудь. Объясни этому человеку…

— Что я могу сказать? Завтра он поймёт свою ошибку. Тем временем…

— Тем временем, — сказал лейтенант Финч, — вы идёте со мной. Разумеется, как ценный свидетель; остальное прибудет, когда мы всё проверим. Ватсон, наручники.

— И не забудьте шприц, мой дорогой Ватсон, — донеслось непочтительное фырканье с дивана Ридгли.

— Подождите! — с неожиданной силой промолвил Дрю Фернесс. — Мне ненадолго нужны мои руки.

Он повернулся к Морин и положил эти руки ей на плечи.

— Завтра, дорогая моя, — мягко проговорил он, — когда всё уладится, я хочу тебе что-то сказать.

— Притворись, что ты уже сказал это, — тихо произнесла Морин, — и ещё притворись, что я сказала «да».

И они притворились.

— Хватит, — сказал Финч, хотя под его грубостью читалось сочувствие. — Нам пора.

В тишине щёлканье наручников заглушило донесшийся от Ватсона хруст нового мятного леденца. Финч повернулся со своим пленником к выходу. И тут последовал ещё один звук, резкий и решительный.

Тук! Тук!

— Кто там! — рявкнул Финч.

Дверь отворилась, и явилась с горой бутербродов на подносе миссис Хадсон.

— Кому чай, — спросила она, — кому кофе?

Глава 24

— Оставляю вас развлекаться, — объявил лейтенант Финч. — Нам пора идти. Пошли, сержант.

Но сержант Ватсон колебался.

— Лейтенант, — неуверенно проговорил он.

— Пошли, Ватсон. Я хочу сегодня немного поспать.

— Но разве вы не спали бы

спокойнее, лейтенант, если бы были уверены, что взяли того человека?

— Бог мой, Ватсон, — с недоверием уставился Финч на подчинённого. — И вы сюда же? Тоже собираетесь выдвинуть дедуктивную гипотезу?

— Нет, сэр, лейтенант, — моргнул сержант. — Не хочу. Ничего такого. Я просто хочу сказать, кто это сделал.

— Лошадиные перья! — фыркнул Финч. — Если бы я не знал вас уже семнадцать лет, я бы подумал, что вы Вернон Крюз, а это какой-то новый розыгрыш. Пошли.

— Хорошо, — неохотно проговорил Ватсон. — Но когда миссис Хадсон пришла и постучала в дверь, а вы сказали «Кто там?», я внезапно понял, что знаю ответ.

— Пошли, — призвал Финч своим тоном улещивания пьяниц. — Поговорим об этом позже.

— Но, лейтенант, — запротестовал Ридгли. — Это нечестно по отношению к нам. Само собой, мы хотим услышать, какую теорию предложит сержант. Только подумайте: Дело Раскрыто Ватсоном. Заголовок заголовков, дорогой мой Финч; вы не можете лишить нас такого удовольствия.

Ватсон хмуро посмотрел на Ридгли.

— Я не шучу, — сказал он.

— Давай, Герман, — настаивал Джексон. — Вреда не будет.

— Нет? Мы выставим на посмешище департамент полиции, другого вреда, конечно, не будет.

И это словно придало сержанту решимости. Он повернулся лицом к комнате и заблокировал своим громоздким телом дверной проём. Дрю Фернесс, прикованный к левому запястью Ватсона, тоже невольно резко дёрнулся вслед за манёвром сержанта, вместе с ним оказавшись под обстрелом любопытствующих взоров всей группы.

— Простите, профессор, — сказал сержант. — Очень скоро вас отпустят.

— Ватсон, — отрезал Финч, — это неподчинение. От вас мокрого места не останется.

— О’кей, сэр, — смиренно ответил Ватсон. — Но я просто хочу сказать вам, что я подумал. Понимаете, когда миссис Хадсон постучала в дверь…

— Не будьте дураком, Ватсон. Пошли. Как стук в дверь сказал вам, кто убил Уорра?

— Когда она постучала в эту дверь, — упорно продолжал сержант, — она постучала дважды, вот так: тук! тук! А вы сказали «Кто там?», прямо как в игре.

— Игре! — фыркнул Финч.

— Я всё ещё беспокоился насчёт той улики. Знаю, что вы думаете про улики, лейтенант, но их надо объяснять, разве нет, иначе неизвестно, что сделает защита, а мне кажется, что хорошему адвокату, вроде Макса Фаррингтона, ваше объяснение не очень-то понравится. Так что я думал насчёт Эми Грант, а миссис Хадсон вошла — тук! тук! — а вы сказали: кто там, — а я сказал: Эми, — а затем, словно я играл в игру, я сказал: Эми кто? — и тут как вспыхнуло, и я знал, кто убил его. Будто смотришь, как мячик летит в десятитысячную лунку, и внезапно вспыхивает свет.

— Ради всего святого, сержант, — воскликнул Джонадаб Эванс, — признавайтесь, как сказал бы лейтенант. Вы пытаетесь обыграть нас в наших же трюках с саспенсом?

Сержант выглядел изумлённым.

— Вы всё ещё не понимаете? Ну, вы же знаете эту игру. Конечно, знаете. Вы говорите: тук! тук! — а тот другой парень говорит: кто там? — а вы говорите: Голди, — а он говорит: Голди кто? — а вы говорите: Голди сам знаешь, кто. Шутка, понимаете?

— Как по мне, всё это дело та ещё шутка, — сказал Финч. — Какого чёрта, сержант, вы тут трещите?