Дело одинокой канарейки
Шрифт:
И Даше вдруг стало страшно при мысли, что из-за ее скудоумия об этом замечательном открытии никто никогда не узнает.
Она присела в кресло, обхватила голову руками и с силой зажмурила глаза: надо точно, слово за словом, вспомнить все, что говорил Кока перед смертью.
«Он упомянул Муссу, ворона и какие-то пальмы… Хм. Нападавший был смуглым человеком с густыми черными волосами и усами. Очень похож на Турка. Турция…»
Перед глазами невольно замелькали живописные картины турецкой Ривьеры.
«…Может, Кока был на раскопках в Турции? И на что-нибудь там наткнулся? Например, на тайное захоронение или даже целый город!
Дашу бросило в жар, она взяла один из дневников и принялась обмахиваться им, словно веером.
«…Вполне возможно, что Кока украл с раскопок некий предмет, подтверждающий его правоту. Возможно, он хотел проверить свою теорию или с кем-нибудь проконсультироваться. Но при чем тогда здесь я?..»
Во время обучения в Университете хуже Даши в археологии разбирались только философы. И то лишь потому, что философы, как и полагается всем дипломированным философам на свете, вообще мало в чем разбирались, а только спорили до хрипоты в библиотечной курилке в тщетной надежде подцепить первокурсницу с любого другого факультета…
Даша еще раз вздохнула. Как бы то ни было, но приехать к ней за советом как сестре по разуму Макеев вряд ли бы решился. Зачем ему понадобились ее дневники?! Она с силой вцепилась в рыжие кудри. Проклятье! Еще утром все было так предельно ясно: ноги в руки и в соседний магазин торговать продуктами питания, но теперь…
Одним махом Даша смела записные книжки со стола. Ясно одно: продолжать жить дальше как ни в чем не бывало, зная, что Кока убит на пороге какого-то важного научного открытия, ключ к которому находится у нее, она просто не сможет. Надо собираться и ехать в Москву.
Даша вздохнула в очередной раз и с сомнением поскребла кончик носа. В таком случае ей понадобятся деньги на билет и на проживание. А где их взять? Задачка… Но ведь Кока что-то твердил там про восемь килограммов и миллион долларов? Или миллион долларов весит восемь килограммов?
«Миллион долларов…» Придвинув чашку, Даша отхлебнула чай и слабо усмехнулась. Когда-то у нее была подруга со странным именем Лекха. Лекха отличалась ленивой созерцательностью и своеобразным скепсисом к происходящим вокруг переменам. Ее мало интересовали проблемы перестройки и гонки вооружений, еще меньше – проблемы бизнеса и первичного накопления капитала.
– Дурак твой Карл Маркс был, – говорила она со знанием дела выпускника кафедры капитализма. – Только деньги у Энгельса стрелял, да детей горничным делал. Чего он о капитале-то мог знать?
Бизнес в России Лекха считала чем-то вроде неприличной болезни, а при слове «миллион» лишь иронично пожимала плечами.
– Миллион – это не деньги. Вот сто рублей – это деньги. Пятьсот рублей – это деньги. А миллион… нет, это не деньги.
Даше оставалось только сожалеть, что она не обладает философским складом ума своей приятельницы. Такие цифры, как миллион, непроизвольно будоражили ее и без того буйное воображение. В самом переливчатом звучании слова чудились интриги, погони, страстные поцелуи на подножке поезда и тому подобные страсти. Но бросить из-за этого остатки спокойной жизни? Потратить последние деньги на билет и примчаться без всякого предупреждения в Москву?.. И почему, кстати, в Москву, ведь Макеев мог свою находку спрятать в любой другой части света…
Сомнения терзали ее все сильнее.
А с другой стороны – что ей терять? Последние триста долларов? Так от
Даша обхватила руками колени и принялась раскачиваться. Все выглядело слишком заманчиво: прочитать свои дневники, обнаружить то место, где Кока мог что-то спрятать и… И что? Добыть славу и, возможно, тот самый пресловутый миллион.
Она уговаривала себя и сама себе не верила.
2
Наконец было решено подойти к создавшейся проблеме с научной точки зрения, то есть, взвесить все за и против. Сначала за. Здесь, в Праге, ее ничто не держит. Позади три месяца полной пустоты и безделья, ни одного близкого человека рядом. Дальше может быть только хуже. Может быть, конечно, и лучше, но это вряд ли, это не для таких неудачниц, как она. Затем, если она займется историческими или, вернее, археологическими изысканиями, то, вполне возможно, никакого клада и не найдет, но по крайней мере у нее возрастет вероятность найти работу по специальности, что само по себе ценно. Если конечно кому-нибудь сейчас нужны искусствоведы советского периода.
Теперь против. У нее на это нет денег.
Даша пожала плечами: вот что значит все спокойно обдумать. Значит, придется продать оба кольца.
А в самом деле, что ей остается делать? Или – или. Или пускаться в авантюру, с ужасом ожидая, чем все закончится, или устраиваться на работу в соседний продуктовый магазин и тихо-мирно гнить там до конца своих дней.
От последней мысли рыжие кудри встали дыбом. И ради этого она жила? Ради этого умер Кока?! Ну уж нет! Возможно, последние пять лет и превратили ее в домашнюю гусыню, но никакие силы в мире не заставят ее закончить свою единственную, пусть и не самую лучшую жизнь, тупой наседкой, бессмысленно высиживающей яйца. Промелькнула мысль, что на самом деле никаких яиц у нее нет, но Даша тут же решила, что это аллегория и не в яйцах дело.
Итак, ее задача найти то, что нашел Кока. Нашел и спрятал. Или не прятал, а просто нашел? В любом случае разгадка этой истории – в ее дневниках и нужно только найти нужную страницу. Открыть и прочитать.
Даша отставила кружку и снова взяла в руки разноцветные книжечки. Их страстное, бурное содержание внушало уныние: разобраться в нем ее мозгов явно не хватит – тут нужен специалист.
Глава 6
1
Анечка мучилась. Аня страдала. Анна потеряла покой и сон. Два раза в неделю она включала телевизор и смотрела это проклятое ток-шоу «Prima ego» – передачу для людей с нетрадиционной сексуальной ориентацией. А он был ведущим. И он был мужчиной. Мужчиной с красивым именем Эдуард и еще более красивой фамилией Лаймонис.
Аня стояла, прислонившись лбом к холодному осеннему окну. За стеклом повисла темная безнадежность, такая же темная, как и в ее душе. Если в ближайшее время она не найдет способ познакомиться с Эдуардом, это будет конец. Конец всему.
Девушка неподвижным взглядом смотрела на залитый дождем двор.
Где-то за стеной неожиданно громко соседские часы пробили семь.
Аня вздрогнула. Семь вечера. Время утекает, словно вода сквозь песок, а у нее нет даже намека на план. Сколько же еще понадобится дней и часов, чтобы найти подходящее решение? Решение задачи, подвластной каждой встречной идиотке и только ей – нет.