Демон и дева
Шрифт:
Адвокатом Сёренсеном овладело почти непреодолимое желание поцеловать эти прекрасные, яркие, как цветы шиповника, губы. Он мог бы так поступить. Как же, давнее знакомство с родителями. Отеческий поцелуй…
Но он сдержал себя. По двум причинам. Во-первых, его несколько пугало безразличное выражение ее глаз, а во-вторых, он не был уверен, что дело закончиться только этим невинным поцелуем.
Адвокат был страстен, часто испытывал желание. А девушка была так хороша!
Она все же будет
После ухода Винги адвокат задумался не на шутку. Объявился владелец Гростенсхольма? Наследница Элистранда?
Что делать?
Элистранду, в общем-то, ничего особенного не угрожает, он был продан на аукционе. Но если девица начнет вставлять палки в колеса?
А еще это чудище… Сёренсен видел как-то Ульвхедина из рода Людей Льда, так что мог представить, как выглядит Хейке. И этот монстр хочет получить назад Гростенсхольм!
Всемогущий судья Снивель…
Сёренсен задрожал всем телом.
Необходимо что-то предпринять. И как можно скорее!
— Ну, — сразу же спросил Хейке, не успела Винга войти в конюшню, — как дела?
— Поехали домой, — пробормотала та. Хейке видел, что девушка взволнована.
— Хорошо. Но ты не можешь ехать в повозке в таком платье!
Винга и сама понимала. Ей хотелось переодеться, а с другой стороны — возбуждать всеобщий восторг. Знатная дама в дребезжащей повозке!
— А где мое старое платье?
Хейке подал ей старье. Она быстро, ничуть не смущаясь, переоделась.
— О, Боже, — простонал Хейке.
— Но здесь же никого нет, — удивилась девушка, снимая платье через голову.
«Здесь есть я», — чуть не вырвалось у парня. Но он сдержался и, отвернувшись, добавил:
— Поторопись!
Он не спрашивал ни о чем. Наконец они выехали из города.
— Винга, у тебя на лице снова появилось выражение испуга.
— Знаешь, Хейке, я ему не верю. Отвратительный тип.
Она сделала движение рукой, словно очищаясь от чего-то.
Хейке сразу посерьезнел:
— Но он не приставал к тебе?
— Приставал? А, это! Нет, прямо не приставал. Но он так глядел, знаешь…
«Это меня ничуть не удивляет», — подумал Хейке. Он сам не мог отвести глаз от девушки, что сидела рядом с ним на жестком сиденье кучера.
— Расскажи, что он сказал. Он поможет нам?
Вздохнув, Винга повторила весь разговор настолько точно, насколько могла. Рассказ она приправила едкими комментариями в адрес адвоката. Хейке Сёренсен тоже не понравился. Может быть, из-за замечаний Винги?
— Молодец, что не сказала, где мы живем.
— Мне совсем не
— Может, он найдет другого. У нас нет иного выхода, так что придется туда пойти. Мне бы хотелось взглянуть на него.
Винга крепко ухватилась за его руку:
— Только если ты пойдешь со мной! Хейке, я так проголодалась! Внутри все болит от голода! Ты, верно, пока ждал, съел все наши припасы?
— А вот и нет, — засмеялся тот. — Еда лежит прямо позади тебя.
Из-за Хейке они не могли остановиться на постоялом дворе. Еду в дорогу собрала семья Эйрика.
Остановившись, они наслаждались молоком и хлебом грубого помола.
Утерев рот, Хейке произнес:
— Винга, ты помнишь, я обещал серьезно поговорить с тобой?
— Да, очень интересно.
— Интересно? Мы можем поговорить сейчас, необязательно ждать возвращения домой. Пока едем в повозке, разговаривать может быть легче.
Ох, если б он только знал, чем кончится этот разговор!…
Винга вопросительно и ожидающе глядела на Хейке.
Повозка уже выехала из города, и по пути им больше не встречались агрессивные и неразумные люди. Там, где проезжал Хейке, никто не мог оставаться равнодушным. Таковы люди. Такими они были всегда, такими и останутся. Надежда на новые поколения быстро угасала.
Природа оказывала на молодых людей благотворное влияние. Поля и луга, рощи и леса с их жаворонками и носящимися вперед и назад ласточками, треск кузнечиков и мягкая, как шелк, трава. Люди были далеко, в полях или у небольших домов на другом конце поля.
Здесь Хейке с Вингой чувствовали себя как дома.
Их отъезд из Кристиании был более спокойным, чем унизительный въезд в столицу. Было уже довольно поздно, людей на улицах мало.
— Видишь ли, Винга, — начал Хейке весьма неприятный для него разговор. — Если ты будешь продолжать в том же духе, что начала, то эта дорожка приведет тебя к гибели.
— Как это?
— Вспомни, когда мы выезжали из города, нам повстречался парень на повозке. Ты перегнулась через край, обернулась вслед ему и протянула: «Какой красивый мальчик! Вот бы с ним встретиться!»
— Ну и что! Он же действительно симпатичный! Или ты не согласен?
— Согласен, согласен. Но мы говорим сейчас не о его внешности, а о твоем поведении! Видишь ли… Фу, не хотел я тебе этого говорить, чтобы не запутаться окончательно, но, видимо, придется. Ты слишком откровенна. Мужчины и молодые парни возжелают тебя, а ты, такая беззаботная, соскучившаяся по человеческому обществу, можешь заплатить дорогую цену.
— О чем ты говоришь? Как это? Хейке снова вздохнул. Он чувствовал, как по вискам потекли струйки пота, вспотели ладони: