Демон скучающий
Шрифт:
– Нет.
– Вот и я так подумал, когда увидел голову Лёши. То есть что осталось от головы. – Крант глубоко вздохнул. – В смысле.
– Видели кого-нибудь?
– Нет. Думаю, если бы увидел, мы бы с вами сейчас не разговаривали.
– Если бы вас хотели убить, вас бы убили, – произнёс Вербин, уставившись в записную книжку. – Убийца дождался бы вашего приезда и застрелил обоих.
– То есть? – растерялся Крант.
– Я просмотрел материалы расследования и не сомневаюсь, что для устранения вашего друга был нанят профессионал,
– А если бы я не приехал?
– В этом случае убийца застрелил бы Чуваева, когда тот направлялся к машине, чтобы уехать.
– А если бы я приехал вовремя?
– Думаю, вы получили бы удар по голове, очнулись и вызвали полицию.
– Зачем?
– Затем, чтобы тело нашли как можно скорее.
– Зачем?
– Вы мне скажите, – предложил Вербин. – Точнее, расскажите, для начала, чем занимался Чуваев? Что вас связывало?
И понял, что вопрос привёл Кранта в полнейшее замешательство: несколько секунд толстяк таращился на полицейского, потом сглотнул и поинтересовался:
– Ада вам не сказала?
– Даниэль, дорогой, я хотела сделать Феликсу сюрприз, – промурлыкала Кожина, с улыбкой глядя на полицейского.
– И мне тоже? – уточнил толстяк.
– Сюрприз есть сюрприз.
– Да уж, ты умеешь удивить. – Крант вновь обратился к Вербину: – Феликс, мой друг Лёша Чуваев – это Абедалониум, знаменитый на весь мир художник.
– Вы действительно не можете связаться ни с Абедалониумом, ни с Крантом?
Гордеев, вышедший во внутренний двор «Манежа» покурить, вздрогнул от неожиданно прозвучавшего за спиной голоса, обернулся, но увидев, кто задал вопрос, расслабился и покачал головой:
– Ты действительно такая умная или специально прикидываешься, чтобы меня позлить?
– Если нравится, думай, что я всё в жизни делаю для тебя: или чтобы тебя порадовать, или чтобы позлить, – рассмеялась в ответ Вероника. Подошла, взяла из рук Гордеева зажигалку, раскурила сигарету и встала рядом, касаясь полицейского плечом. – Ты ведёшь дело?
– Это закрытая информация. – Никита сделал девушке выразительные «глаза» в надежде, что разговор на этом закончится, но ошибся.
– Если закрытая, то почему я об этом знаю?
– Потому что ты проныра.
Однако смутить девушку у него не получилось.
– Во-от мы и подошли к самому интересному. Я проныра, но кое-чего даже я понять не могу. Ты ведь «важняк», Гордеев, почему тебя воткнули заниматься старым и таким шумным делом? Провинился?
– Ты сама ответила на свой вопрос – резонанс. – Никита понял, что отделаться от Вероники не получится, огляделся, убедился, что они не привлекли ничьего внимания, и понизил голос: – Из-за этого шума с выставкой и молчанием Абедалониума дело на особом контроле, а значит, расследование должен вести
– Резонанс действительно большой?
– Не делай вид, будто не понимаешь. Тем более ты сама приложила руку к раскрутке всего этого… ажиотажа. – Никита бросил окурок в урну, подумал и достал ещё одну сигарету. – «Письма счастья» с фотографиями картины и пацана получили все серьёзные каналы и блогеры, но они побежали к нам – проверять информацию, а ты вытряхнула материал в Сеть.
– Кто-то должен был это сделать, – пожала плечами Вероника.
– И ещё ты побывала у родителей Кости и настроила их на скандал.
– Я просто у них побывала. И когда я приехала, у них в квартире уже сидел адвокат – они ведь тоже получили письмо.
– Я знаю, – нехотя протянул Никита.
Все понимали, что скандал был спланирован и хорошо подготовлен. Он бы вспыхнул в любом случае, но людям важно знать, кто зажёг первую спичку, чтобы было кого обвинять во всех грехах.
– Ваши обиделись? – угрюмо спросила Вероника.
– Наши разозлились, – уточнил Гордеев. – В первую очередь на то, что ты не стала проверять материал.
– А что здесь было проверять? – искренне удивилась девушка. – Кто-то нашёл странное совпадение и захотел, чтобы об этом узнали.
– И ты этому «кому-то» помогла.
– А ты считаешь, что не нужно было? Нужно было дать вам возможность провести расследование по-тихому? Или вообще спустить на тормозах?
– Вероника, даже у моего ангельского терпения есть предел, – жёстко бросил Никита. – Следи за языком.
– Извини, Гордеев, не хотела тебя обидеть, – опомнилась девушка. – Но…
– Мы бы всё равно впряглись, – перебил её Никита. – Даже без скандала. Мальчишка ведь и правда пропал.
Восемь лет назад.
Дело получило широкую огласку: в те годы люди успокоились, сочли, что девяностые миновали и дети не могут просто так пропадать. Среди бела дня. В родном районе. Не могут выйти из квартиры и пропасть… Костю Кочергина долго и активно искали: и волонтёры, и полиция. На несколько недель его фотография стала главным изображением в городе и области: рыжеволосый мальчишка смотрел со стен, листовок, экранов телевизоров и компьютеров. Но найти ребёнка не получилось. Костя пропал.
«Мальчика нет».
– Не будь шумихи, тебя бы не поставили на это дело, – негромко произнесла Вероника.
– Это комплимент? – поинтересовался Никита.
– В каком-то смысле.
– Спасибо.
– Обращайся.
Полицейский покачал головой, но комментировать ответ девушки не стал. Глубоко затянулся, посмотрел на сигарету, решил, что расставаться с ней пока рано, и продолжил:
– В общем, ребята из пресс-службы на тебя зла не держат, а вот руководство бычится. Так что ты в ближайшую неделю особо им глаза не мозоль.