Демонолога вызывали? Том 1
Шрифт:
— Но Илья Олегович…
— Я же сказал молчать. Еще одно слова, —продолжать он не стал. Было и так ясно, что ничего хорошего не случится.
— Вам известна сумма залога? — спросил я у Ильи. — К сожалению, меня не удосужились уведомить о задолженностях перед государством. Видите ли, мой папенька воистину был уникальным человеком.
— Я наслышан, — отозвался Илья Олегович. — Не каждый в здравом уме отправится в горы за поиском невесть чего.
— Это его решение, и я не в праве его осуждать, — сказал я и тут, почесав
— Семьдесят девять тысяч, плюс тридцать пять, которые я внес в качестве залога.
Я приподнял левую бровь.
— Это все?
У Ильи Олеговича дрогнуло веко. Едва-едва заметно. Все же он мастерски сдерживал свои эмоции. Исключая момент со странным поведением и рычанием.
— Так точно. Это вся сумма, Андрей Александрович. И желательно вам поскорее ее найти.
— К завтрашнему вечеру я погашу долг, — спокойно ответил я, словно ударил наотмашь.
— Что?! — гаркнул Валька.
— Гляди как ерепенится, — включился Альф. — Не ровен час из портков выскочит.
— Хорошо, — также спокойно отозвался Смоляков. — Тогда долгих вам дней и приятных ночей, сэй, — сказал он и, развернувшись, пошел в сторону мотокареты.
Двое его спутников так и продолжали стоять, разинув рты.
— Господа, — обратился к ним Илья, чуть наклонив голову и глядя исподлобья. — Мы уезжаем.
Тон, не терпящий ни отказа, ни возражений. Даже банального маленького препирательства. Толстый и тонкий подхватились быстро направились в сторону своего транспорта. Я проводил их взглядом и дождался, пока эти двое не усядутся внутрь и пока двигатель, надсадно кашляя, не завелся.
Фары зажглись, а значит мотокареты все еще была жива. И, надеюсь, она укатит их отсюда достаточно далеко, прежде чем окончательно заглохнет.
Я видел, как их водитель выломил руль в сторону и стал разворачиваться. Благо подъезд к воротам был большой и их мобиль спокойно развернулся, после чего покатился прочь.
— Пока-пока, — Альф махал им лапкой, сидя на моем плече. — До скорого никогда.
— Милые ребята, — сказал я ему. — Не находишь?
— С ума сбрендил? Или у костра перегрелся? Ты видел что с ним происходит? Ему жить-то осталось, даст тот самый, о ком я говорить не хочу, еще полгода. Ну год максимум. И все, гроб, крышка, молоток, гвозди.
Я привычно поскреб щеку. Пора бы уже побриться, светлый волос равномерно покрыл кожу.
— Видел. Ничего хорошего, но и не смертельно. Пока.
Я развернулся и бросил взгляд на свой двор. Уже стало гораздо чище и приятнее. Уголки губ по своей воле дернулись в подобии улыбки, но мне предстоит проделать еще много работы.
Сделав шаг, я направился в свою комнату на втором этаже, где меня ждал гримуар, но весь путь до туда я шел с мыслью, что не переставая зудела в голове. Она возникла ровно в тот момент, когда Смоляков стал называть суммы задолженностей.
Итого:
Когда я сел на свой старый стул, что натужно скрипнул под моим небольшим весом — я точно знал, что буду делать. План сформировался и каждый пазл нашел свое место.
— Что-то ты улыбаешься… недобро как-то. Заболел? Я тебе говорил, что ту тушенку, которую купили твои остолопы по дешевке на рынке есть не надо.
— Ты давно был у Рафаила? — спросил я бесенка, даже не обращая внимание на его болтовню.
— А что?
— Прогуляйся к нему в гости. Скажи пусть готовит еще триста тысяч монет. Может сделать сотню качественную на вид, а остальное пусть не утруждается. Но сотня точно нужна добротных. Понял?
— Э-э-э… да, но… зачем?
— Лучше бы ты мои мысли улавливал кода надо, а не когда взбредёт.
— Когда взбредёт — тогда и надо! — огрызнулся он.
— Дуй давай. У меня полно работы.
— Да-да, знаю я твою работу по проверке прочности кроватей.
Альф соскочил с края стола и, спланировав на пол, двинулся в стороны выхода, цокая когтями по деревянному полу, как кот. Я повел шеей и плечами. Накопившаяся усталость давала о себе знать все сильнее. Я помассировал тяжелые веки, отгоняя сонливость.
— Ладно, как же там было?
* * *
Тарантас задорно лязгал металлом, подскакивая на кочках. Я активно нажима на педали и крутил рулем. Чем дольше мне приходилось сидеть и управляться с этими неповоротливыми и тяжелыми махинами, тем свободнее я себя чувствовал в их управлении.
Если бы со мной сейчас была Наташа, она бы точно крикнула что-то в роде: «Марк, осторожнее, мы так точно разобьёмся!»
И словно в подтверждение моей мысли мотокарета подскочила на добрых тридцать сантиметров правым передним колесом, наехав на торчавший корень, и опасно дала крен. Я услышал, как сундуки с золотом начали скрипеть по полу и клониться влево. Пришлось тут же самому подать всем телом вправо в качестве противовеса.
С звонким «гу-гух» мобиль приземлился на колеса и несся дальше.
Что ни говори, а эта банда пустынных бродяг свое дело знала. За этими мотокаретами они следили пуще, чем за собой. Главный механик имени которого я так и не узнал, но которого все зовут «Кардан» вообще был поведен на всю голову: он умудрялся форсировать движки каким-то там чудным образом и при этом сохранять износостойкость.
Как он говорил, это было связано с… нет. Не помню. Как вспоминаю — так сразу белый шум в голове. Водить вот люблю, а следить за машинами нет. Для этого есть такие люди, как Кардан.