День мертвых
Шрифт:
Спустившись в кухню, он перемолвился парой слов с Эванхелистой, и та вручила ему стакан прохладного свежевыжатого апельсинового сока. Мардер выпил его, улыбнулся и сказал, что ему нравится; кухарка так и просияла. Когда доволен patr'on, довольны и все остальные. Мардер сознавал, с какой легкостью столь приятное положение вещей может превратить человека в капризное чудовище, развратив его душу, и еще раз поклялся себе, что с ним такого не случится.
Он направился в комнатку в задней части дома, которую Ампаро отвела под кабинет. Когда вошел хозяин, она разговаривала по городскому телефону, не отрываясь от ноутбука, и выглядела как заправский администратор. Но
Мардер вздохнул. Он никогда не умел ориентироваться в туманном мире классов и статусов. У Чоле это выходило естественно, у него – нет; в Америке такому не учили, поскольку там принято скрывать классовые различия за ширмой лицемерия: официантка, домработница, няня – они ведь все нам равны, они друзья, не так ли?
– Ампаро, вам вовсе не обязательно бросать все дела и вставать, когда я вхожу. Я не президент.
Она послушно села; маска слетела с нее, и теперь женщина просто ждала его приказов. Мардер спросил, чем она занималась. Постепенно лицо Ампаро вновь оживилось, и она стала с воодушевлением рассказывать, что работает со Статой над сайтом кооператива «Фелис» и что они уже завели учетные записи для торговли через «Этси». Что же до пневмомолотков, те использовались для сборки модульного склада-офиса. Когда Ампаро закончила свой отчет, Мардер похвалил ее за труды и поинтересовался, где сейчас могут быть дон Эскелли и Стата.
Женщина указала на потолок.
– В башне, устанавливают сотовую аппаратуру с человеком из «Телмекса».
Так оно и было. Человек из «Телмекса» оказался пухлым и бледноватым для мексиканца типом в полосатой рубашке с короткими рукавами и галстуке с крупным узлом, а из кармана у него выглядывал – да разве такое и вправду бывает? – пластиковый протектор с шеренгой ручек [107] . Вместе с ним в комнатушку втиснулись Кармел, Скелли и батарея серых металлических ящичков, соединенных проводами между собой и с вышкой. Все трое с головой ушли в технические подробности и появлению посторонних были не рады. Мардер помахал Скелли, и тот вышел на террасу.
107
В современной американской культуре протектор с ручками – карикатурный атрибут гика (оторванного от жизни заучки-ботаника), наподобие очков, перемотанных изолентой.
– Что тут происходит?
– Все идет отлично. К обеду сигнал будет supremo [108] .
– Что это за тип?
– Хосе из «Телмекса». Очень толковый парень. Стата моментально распознала в нем гика, ну а он только рад ей услужить. No problemo, говорит, тут у нас в прямой видимости антенна «Телмекса», на ближайшем отроге Сьерры. Она даже отсюда просматривается. Так что все прекрасно.
– А «Телмекс» в курсе?
108
Превосходный (исп.).
– Можно и так сказать. Отдельные представители компании осведомлены.
– Отдельные представители? Как это понимать?
Скелли раздраженно отмахнулся.
– Мардер, кончай беспокоиться! Все улажено. Это ведь Мексика, понимаешь? Кстати говоря, Стата встретила на пляже майора Наку. Он сказал, что бывший дружок Ло – заправила в Ла Фам. И что у этого джентльмена на тебя
– Можно как-то пресечь эти слухи, как думаешь?
– Не знаю даже. Ну давай листовки с самолета раскидаем. Или дадим объявление по ТВ. А еще мы могли бы прилюдно целоваться и лапать друг друга. Такой слушок, между прочим, тоже ползет.
– Чудесно. «Идиотизм крестьянской жизни», все по Марксу. Как зовут этого guapo?
– Сальвадор Мануэль Гарсиа.
– Кто-нибудь знает, как он выглядит?
– Я уточню, но у него наверняка есть страничка на Фейсбуке.
– Не сомневаюсь. Интересы: прогулки по пляжу, туризм, расчленение врагов. Но ты ведь скажешь своим ребятам, чтобы держали ухо востро?
– Скажу. А ты мог бы пообщаться с малышкой Лурдес на предмет «бывшести» Сальвадора. Стата подозревает, что девочка хвастается своими новыми перспективами, чтоб ужалить его побольней. Раньше он был для нее важной шишкой и сулил хорошую жизнь, а теперь она собралась уехать и стать звездой. Не лучший расклад для Лурдес, учитывая, что Сальвадор, надо полагать, типчик злопамятный и может ей голову снести. Я особенно опасаюсь за ее лицо.
– Мы живем в мыльной опере, Скелли.
– Да, в какой-то степени. Все время приходится напоминать тебе, что мы в Мексике.
– Кстати, о ней. Как там наша система безопасности? Что-то я перестал следить за ходом работ.
– Неплохо, принимая в расчет, что мы только начали и не получили пока большей части вооружения. Мои ребята в приличной физической форме – может, тощие слегка, но лучше уж тренировать таких, чем толстяков. Они умеют стрелять из пистолетов, и я преподаю им основы рукопашного боя. Двигаться они ни хера не умеют, но этому научить трудно. Сам знаешь. С другой стороны, какое-то время все равно будем держать оборону, пока не…
Скелли явно хотел сказать что-то еще, но в последний момент передумал.
– Пока не?..
– Ну, это самое… пока не натренирую их как следует, – спокойно ответил он. – Ладно, пойду к Стате и Хосе, им наверняка помощь нужна, – добавил он и двинулся к башенке, вовремя сообразив, что друг намерен устроить ему допрос.
«Так, значит, я все узнаю последним? – подумал Мардер. – Они так освобождают меня от бремени руководства – или манипулируют? И чем отличается одно от другого?» Ему надо было поработать с документами и много чего сделать на компьютере, но возвращаться в кабинет прямо сейчас не хотелось, а поскольку он тут хозяин, то может поступать как вздумается. Он прошел дом насквозь, прогулялся по территории casa и через калитку попал в colonia.
Очевидно, недавно в школе закончились занятия, и автобус уехал всего несколько минут назад, так как улица кишела детишками в форме. Среди них была и Лурдес со своей свитой почитательниц. После триумфальной поездки в Мехико к посещению школы она относилась серьезней некуда – не девочка, а золото. Девочка, которая умеет держать слово. Мардер остановился посмотреть на школьниц, когда те порхнули мимо; стройные загорелые ноги так и мелькали под подолами, которые благодаря туго затянутым поясам задирались гораздо выше, чем хотелось бы матерям, шившим эти платья. Они были похожи на стайку райских птиц, и Мардер наслаждался зрелищем чисто эстетически, без намека – насколько он мог судить – на похоть, которую ему приписывали в селении. Одна из девочек заметила его, и тут же последовал всплеск перешептываний и громкого хихиканья. Лурдес, однако, сохранила присутствие духа и не присоединилась к веселью, но, встретившись с ним глазами, вежливо кивнула, и Мардер ответил тем же. А потом они по гравийной дорожке умчались к домику прислуги.