День освобождения Сибири
Шрифт:
Однако ворваться во внутренние помещения Думы протестующим всё-таки не удалось, так как отступившие красногвардейцы успели в последний момент запереть за собой массивные и очень крепкие двери. Чтобы хоть как-то успокоить толпу, на парадный балкон здания Думы вышел теперь уже бывший её председатель. Но он являлся большевиком, и это все прекрасно знали. Поэтому, ещё даже не успев раскрыть рта, он сразу же услышал в свой адрес, а также в адрес своих товарищей по партии весьма гневные выкрики из толпы в плане того, что коммунисты не имеют права распускать органы местного самоуправления, избранные всенародным голосованием, что они также не могут единолично командовать в системе городского хозяйства, так как оно не ими одними создавалось, а также городским имуществом, поскольку оно вообще наживалось совсем другими людьми, и, наконец, что большевики создают власть штыка — точно такую же, как при прежнем
Новониколаевская оппозиционная пресса, начавшая печатать в те дни многочисленные разоблачительные политические статьи, сразу же подверглась гонениям со стороны советской власти, в результате чего несколько газет были полностью закрыты. Среди последних оказались «Голос Сибири» — орган Всесибирского комитета правых эсеров и «Знамя свободы» — газета уездного комитета той же партии. Типографии кооперативного объединения Закупсбыт, в которой печатались данные оппозиционные издания, категорически запретили впредь тиражировать их материалы. Однако вскоре оба недавно закрытых печатных органа стали выходить вновь, но только под другими названиями, соответственно «Свободный сибирский голос» и «Свобода», причём они по-прежнему печатались в издательстве «Закупсбыта». В ответ в начале марта Новониколаевский исполком повторно закрыл обе эсеровские газеты, а на «Закупсбыт» наложил штраф в размере 15 тысяч рублей (около полутора миллионов рублей на наши деньги) за непослушание («Алтайский луч», №№ 23 и 41 за 1918 г.).
«Свободный сибирский голос» закрыли 22 февраля, и в тот же день советские власти разогнали собрание новониколаевской общественности (читай: оппозиционных партий), высказавшейся в очередной раз в поддержку Всероссийского Учредительного собрания. А на следующий день, 23 февраля (все даты, естественно, уже по новому стилю), на представителей крупной городской буржуазии большевики наложили денежную контрибуцию в размере 1 миллиона рублей. А вслед за этим по городу прокатилась и волна национализаций. 6 марта, в частности, в государственную собственность перешли два крупнейших предприятия Новониколаевска — пароходные компании господина Фуксмана и госпожи Мельниковой. А во все банки в то же самое время были направлены советские комиссары («Алтайский луч», № 23 за 1918 г.). Большинство городских бань из частных очень быстро превратились в общественные, но плата-то за пользование ими всё равно осталась, правда, она значительно снизилась, но зато и порядка в банях стало намного меньше.
Ещё в одном крупном городе Западной Сибири — Барнауле, с лета 1917 г. столице Алтайской губернии, — одновременно с роспуском городской Думы оказались распущенными уездная и губернская земские управы. Всё это произошло практически за одну неделю с
16-го по 22 февраля. Сначала утром в субботу, 16-го числа, на заседание Барнаульской губернской управы явились представители от местного совдепа и предъявили распоряжение о роспуске всех исполнительных структур губернского земства. Все дела велено было передать губернскому совнархозу. Проводить какие-либо частные совещания по данному вопросу категорически запрещалось («Алтайский луч», № 14 за 1918 г.).
18 февраля та же участь постигла и Барнаульскую городскую думу. А на следующий день уполномоченные во главе с комиссаром Соколовым явились в кабинет городского головы и, предъявив мандат военно-революционного комитета, потребовали передать им все дела городской управы, а вместе с ними и имевшиеся в кассе денежные средства. Всё сдавалось и принималось по описи, после чего помещения закрыли и опечатали. А 22 февраля настала очередь и уездного земства.
По следам тех событий в тот же день в Барнауле, вопреки запрещению властей, было проведено собрание членов разогнанных органов местного самоуправления для обсуждения сложившейся ситуации. Член городской Думы от кадетской партии Левитто выступил с отповедью к представителям эсеров и меньшевиков. «Та травля, которая ведётся сейчас против вас, — заявил он, — она взращена той демагогией, которую вы допускали по отношению к нам (выразителям интересов буржуазии)». В конце свей речи Левитто предложил всем оппозиционным политическим силам объединиться «перед лицом грозного момента». Однако на этот выпад сразу же отреагировали представители умеренных левых и заявили, что не нужно смешивать одно с другим, что классовая борьба социалистических
А в заключение они же продекларировали следующее: вся сложность нынешнего момента состоит в том, что сопротивление большевизму есть дело очень тонкое. За большевиками и их политическими авантюрами, несмотря на всю их утопичность, пошли широкие народные массы, это — во-первых. А во-вторых, вести борьбу, направленную на полное уничтожение большевизма, нельзя, поскольку в результате разгрома коммунистов неимоверно возрастёт и угроза поражения русской революции, ибо тогда буржуазия не пойдёт на союз с умеренными социалистами, более того — она сразу же начнёт борьбу против них и сделает всё возможное, чтобы подавить народно-демократические тенденции происходящих в стране перемен. Как видно на примере данного спора, эсеры и меньшевики ещё надеялись наладить диалог с большевиками и, может быть, каким-то образом всё-таки вразумить их. Собрание барнаульских оппозиционных депутатов закончилось принятием резолюции, осудившей разгон земских органов власти, а также было выработано обращение к жителям города в связи с последними событиями. Однако только одним заявлением всё и ограничилось.
23 февраля в меньшевистской газете «Алтайский луч» появилась, как мы теперь называем, разгромная статья члена редакционной коллегии Леонида Шумиловского, в которой он в весьма жесткой и, возможно, не совсем политкорректной форме дал оценку только что проведённым мероприятиям в Барнауле по роспуску законно избранных органов местного самоуправления. «Признают ли, наконец, большевики, — писал он, — всю гибельность своей политики, или они останутся в прежнем ослеплении и прежнем тупом упорстве». После такой критики издание «Алтайского луча», разумеется, сразу же приостановили. А Шумиловский, возобновивший совсем недавно свою преподавательскую деятельность [295] , вновь оказался от неё отлучён.
295
В 1907 г. историку Леониду Шумиловскому, в то время педагогу Барнаульского реального училища, за пропаганду социалистических идей и за попытку демократизации системы образования был наложен запрет на профессию.
25 февраля в Барнаульский совдеп пригласили представителей правоэсеровской партии, а также некоторых членов недавно разогнанных органов местного самоуправления из числа умеренных левых с целью убедить их в том, что и Учредительное собрание, и земства являются чисто буржуазной затеей, не имеющей ничего общего с дальнейшим развитием социализма в стране. Однако разагитировать уверенных в своей правоте земцев большевикам не удалось, более того, член Учредительного собрания от Славгородского уезда Девизоров стал в ответ доказывать совдеповцам, что прямое, тайное и равное голосование при выборах земских органов власти является отнюдь не буржуазной прихотью, а элементом революционной демократизации общества. За такие «крамольные» речи присутствовавший при данном споре начальник барнаульской Красной гвардии Устинович тут же отдал распоряжение о задержании Девизорова, которого в сопровождении вооруженных людей отвели в следственный отдел, допросили там, конфисковали документы, но спустя некоторое время, одумавшись, всё-таки их вернули, а самого задержанного освободили.
В то же самое время, а точнее 21 февраля, было разогнано и губернское земское собрание в Иркутске. В тот день оно собралось на самое первое пленарное заседание, но не успело даже утвердить повестку дня предстоящей работы. В ней, как отмечают некоторые комментаторы, значилось два очень острых политических вопроса: защита Учредительного собрания и намечавшаяся в связи с этим борьба с советской властью. Реакция большевиков на такого рода заявления конечно же не замедлила себя долго ждать… Каким образом произошёл роспуск Земского собрания в Иркутске, запечатлел в своих мемуарах Иван Серебренников, очевидец тех событий.
«Итак, большевики разогнали Всероссийское Учредительное собрание. Разогнали и Сибирскую областную думу. Конечно, они не остановятся и перед разгоном Земского собрания, так думал я, собираясь в качестве губернского земского гласного от Верхоленского уезда идти на торжественное открытие первого заседания Иркутского губернского земства.
Заседание должно было открыться в помещении Общественного собрания. Я пришел туда своевременно и застал уже сравнительно много народу. Замечалась некоторая приподнятость настроения. Зал и сцена были скромно декорированы. В глубине сцены за столом президиума помещался оркестр. В ложах около сцены сидели консульские представители иностранных держав из числа тех, что находились к этому времени в Иркутске.