День Победы. Гексалогия

Завадский Андрей Сергеевич

Крестьянин старался выглядеть уверенно и грозно, но любой понял бы, что он так просто пытается скрыть страх. А что еще может испытывать тот, в чей дом чуть не в полночь являются люди с оружием, чужаки, опасные даже с виду? Ничуть не позорно бояться тех, кто вдвоем может расправиться со всем селом, и не важно, будь тут хоть в каждой избе по десять ружей — в бою огневая мощь стоит на последнем месте после опыта и слаженности, и даже двое, действующие, как одно целое, могут разогнать или перебить целую толпу, вооруженную до зубов, не абсолютно не управляемую.

Снова скрипнула дверь, и на крыльцо

вышел еще один человек, молодой парень лет двадцати, худой, как щепка, долговязый, и тоже сжимавший в руках оружие. Бурцев сперва решил, что это древняя винтовка Мосина, потом догадался, что в руках у юнца, скорее всего, «фроловка», то есть та же трехлинейка, но гладкоствольная, переделанная по шестнадцатый или двадцатый калибр. Когда-то таких ружей было полно в каждой деревне — крестьянину оружие в доме нужно не для «понта», а для дела, чтобы зверя добыть или защититься от недобрых людей, и потому стволов на руках по селам всегда хватало, но самых скромных, простых и надежных. А нет ничего надежнее, чем прошедшая с честью через три войны винтовка.

— Отец, что случилось? Кто это? Что им нужно?!

— Тихо! — отмахнулся хозяин, и парень, оказавшийся его сыном, выглядевший хоть и испуганно, но решительно, тотчас замолк. — Раненый, значит?

— Да, раненый. Нужна помощь. Нам нужен доктор. Врач здесь есть?

— Фельдшер что ли? — переспросил хозяин, сделав шаг вперед и оказавшись уже на земле. — Есть. Но спит она, вряд ли вам откроет. Вы же кого угодно перепугаете!

— Но вам-то откроет? Пожалуйста, помогите нам!

Местный, опустив ружье стволами вниз, подошел ближе, став напротив полковника. Не стесняясь, он изучал незваного гостя, а сам Басов, и державшийся поодаль Бурцев, изучали местного жителя, от которого, возможно, зависела судьба их товарища, чудом державшегося на грани жизни и смерти, с каждой секундой теряя остатки жизни.

Крестьянин был уже не молод, явно за сорок, но крепок. Плотно сбитый, чуть ниже Басова, но заметно пошире в плечах — в танкисты вообще-то богатырей не берут, места в боевой машине очень мало, так что местному жителю полковник внешне проигрывал по всем статьям. Щеки и подбородок заросли щетиной, которая еще не скоро сможет называться бородой. В общем, кряжистый мужик, твердо стоящий на земле обеими ногами — во всех смыслах этого слова.

— За мной, — решительно кивнул крестьянин партизанам, и, обернувшись к оставшемуся на крыльце сыну, приказал: — Ступай в дом, Артем! Все в порядке! Ружье разрядить и повесить не забудь!

Парень скрылся из виду в одну секунду, только дверь скрипнула, с тихим стуком ударившись об косяк. А его отец, оттеснив стоявших возле калитки партизан, двинулся со двора, на ходу закидывая за спину ружье.

— Американцы здесь бывают? — Басов нагнал неразговорчивого крестьянина, пристроившись по правую руку и придерживая висевший на плече автомат.

— А что они тут забыли? Никого не бывает, мы сами по себе. Летают только иногда, и то в стороне. А раненый ваш где? Этот, — и местный житель кивком указал на Бурцева, — что-то на умирающего не похож.

— В лесу. С ним еще наши, трое, — коротко ответил полковник, шаг в шаг следовавший за своим проводником. — Тебя как звать, земляк?

— Савелием отец назвал.

— Алексей, —

представился Басов, и мужчины на ходу обменялись рукопожатием.

Они прошли по всей деревне, сопровождаемые злым лаем псов, метавшихся за высокими тесовыми заборами. Хозяева же не спешили показываться на глаза, но во многих окнах зажегся неяркий свет — местные жители просыпались, разбуженные шумом, встревоженные неожиданной суетой.

— Пришли, — назвавшийся Савелием мужик указал на один из домов, такой же, как остальные, добротный, прочный, сложенный из потемневших от времени бревен в два обхвата. — Здесь наш фельдшер. И дом, и больница тут.

Местный без колебаний распахнул чуть скрипнувшую калитку, поднявшись на крыльцо и пару раз приложившись кулаком к запертой двери:

— Александровна, открой! Помощь твоя нужна!

Примерно минуту ничего не происходило, только Олег заметил, как шевельнулась занавеска на одном из окон — кто бы ни был внутри, он разумно не зажигал свет, тем только ослепляя самого себя. Игорь уже собрался, было, постучат еще раз, занес кулак, но в этот миг дверь приоткрылась, и на пороге появилась заспанная девушка, пытавшаяся пригладить ладонью растрепанные светлые пряди и одновременно удержать накинутый на плечи поверх кружевной ночнушки ватник. Получалось и то и другое неважно.

— Савелий Кузьмич? С Артемом что-то? Неужто с ружьями вашими доигрался? А это кто?

Девушка не сразу заметила стоявшего на самой границе тьмы и света Басова. Она с испугом взглянула на полковника, державшего оружие на виду, и крестьянин поспешил ее успокоить:

— Оленька, не бойся! Это им твоя помощь нужна. У них тут раненый рядом!

— Раненый? — спросонья голос деревенского фельдшера звучал с хрипотцой. Девушка взглянула на Басова, безошибочно узнав в нем старшего: — Что с ним?

Полковник, понимавший, что каждая секунда промедления приближает конец его товарища, ответил по существу, без лишних слов, четко и быстро:

— Осколочное в живот. Потерял много крови. Он уже несколько часов на обезболивающем, скоро промедол перестанет действовать. Помогите ему! Пожалуйста, прошу вас!

— Так идемте же скорее, — встрепенулась сбросившая с себя остатки сна девушка. — Где ваш раненый? Несите его сюда!

— Мы его за околицей оставили. Идите с нами, посмотрите его на месте!

Девушка, слишком юная, чтобы быть опытным доктором, ничего не говоря, исчезла в доме — для того, чтобы снова выйти к ночным гостям, но уже в спортивных штанах, заправленных в резиновые сапоги, и с косынкой, повязанной на манер банданы.

— Идемте! — Басов развернулся на каблуках, почти бегом двинувшись туда, где вздымался неприступной стеной близко подобравшийся к поселку лес. Его нагнал Савелий, на ходу спросив негромко:

— Откуда вы здесь? С кем повоевали?

— Мой отряд атаковал нефтепровод на севере, — сообщил полковник, понимая, что через день все и так станет известно — возможно, от тех же американцев, которые, конечно, станут искать по всей округе диверсантов. — При отходе нарвались на янки. Одного оставили там, второй скоро отправится следом, если ему не помочь сейчас. Американцам тоже досталось неслабо, — не смог сдержать довольную ухмылку Басов. — Наши люди ушли на юг, а мы остались.