День помощи
Шрифт:
Генерал Строгов проводил министра взглядом, и чувства его были далеки от удовлетворения. Маршал Лыков был настоящим офицером, он действительно видел войну изнутри, несколько лет проведя в Афганистане, и вернувшись оттуда с наградами, полученными отнюдь не за штабную работу. Этого человека нельзя было не уважать, но сейчас он представлял опасность для всей страны. Строгов был согласен с премьер-министром в том, что маршал мог решиться на применение силы, бросив против заговорщиков войска, а этого допустить было невозможно. Василий Строгов понимал, что совершает преступление, но, в конце концов, революционеры, сто лет назад бросавшие бомбы в царя и его окружение,
Генерал верил, что и он действует только во благо России, во всяком случае, сейчас он не задумывался о награде за свой риск, и, вероятно, оскорбился бы, предложи ему это кто-либо. Да, за годы службы в вооруженных силах он не раз сбывал армейское имущество, как и почти всякий, допущенный к казенным ценностям, до сохранности которых никому нет дела. Нельзя сказать, что Строгов не получал материальную выгоду от своей службы, что было, то было. Но он все равно считал себя патриотом, в отличие от тех офицеров, что, попав на Кавказ, легко соглашались продавать оружие тем людям, с которыми должны были сражаться, и от рук которых потом гибли их же бойцы, по сути, преданные своими командирами.
Аркадий Самойлов с нетерпением ждал вестей от Строгова, меряя шагами свой шикарный кабинет в здании правительства. Спустя несколько минут здесь должны были собраться члены правительства, и премьер-министр был готов объявить им о случившихся изменениях. Возможно, не все будут этому рады, возможно, кто-то справедливо возмутится, но все это не будет иметь значения, если командующий десантными войсками не выполнит свою миссию.
При звуке телефонного звонка погруженный в свои мысли Самойлов вздрогнул, метнувшись к лежащей на краю стола трубке.
– Аркадий Ефимович, – генерал Строгов был спокоен, а это означало, скорее всего, что у него все получилось. – Маршал Лыков подписал рапорт об отставке.
– Великолепно, генерал, – облегченно выдохнул министр. – Я всегда был в вас уверен. Считайте, что с этой секунды пост министра обороны принадлежит вам. Указ будет подготовлен в течение часа. Так что, Василий Петрович, поздравляю вас с повышением.
Чувствуя, как улучшается настроение, Самойлов твердой походкой уверенного в себе человека вошел в зал, где вдоль длинного стола рассаживались министры. Не все собрались здесь сегодня, но большинство членов правительства откликнулись на неожиданную просьбу Самойлова, хотя на ближайшие дни заседания правительства не планировались.
– Господа, – заняв место во главе стола, громко произнес глава правительства. – Господа, прежде всего, я должен сообщить вам неприятное известие. К сожалению, президент России сейчас находится в тяжелом состоянии, его здоровье оставляет желать лучшего. Вероятно, сказалось напряжение последних дней, хотя Алексей Швецов, впрочем, с самого первого дня своего появления в Кремле работал на износ. Так или иначе, господа, сейчас президент не может выполнять свои обязанности, и его полномочия, в точном соответствии с действующей Конституцией, переходят мне на весь период нетрудоспособности главы государства. Соответствующее официальное заявление будет сделано в ближайшие часы. Остается только надеяться, что он вскоре сможет вернуться к работе, но это уже дело врачей.
– Где сейчас президент, – глава министерства внутренних дел почувствовал что-то необычное, что-то неправильное, чего не должно было происходить. Швецов прежде не жаловался на здоровье,
– Президент находится в санатории на черноморском побережье России, – ответил Самойлов, не сказав, разумеется, что вместо команды медиков главу государства окружает сейчас не меньше роты волкодавов-парашютистов. – Готовится специальный самолет с медицинским оборудованием, чтобы доставить его в столицу, в более подходящие условия. Пока Швецов пребывает под пристальным наблюдением лучших врачей, его жизни ничто не угрожает.
Министры вполголоса заговорили друг с другом, обсуждая происходящее, хотя никто, кроме главы внешнеполитического ведомства страны и самого премьера не знал суть этих событий.
– Также, господа, должен сообщить, что министр обороны Лыков буквально несколько минут назад уведомил меня о своей отставке, – продолжил Самойлов, вызвав еще большее возмущение среди присутствующих. – Временно исполнять его обязанности я уже назначил командующего воздушно-десантными войсками Строгова.
– И чем же он объяснил свою просьбу? – вновь задал вопрос Николай Фалев, как и пристало милиционеру, вечно всех подозревающий.
– Это сейчас не важно, – отрезал Самойлов. – У нас есть более важные проблемы, чем обсуждение даже таких неожиданных поступков своих коллег. Прежде всего, я хотел бы узнать, как идут работы по возобновлению снабжения европейцев газом.
– Аркадий Ефимович, – глава министерства по чрезвычайным ситуациям, которое и занималось устранением последствия аварии, встал: – Восстановительные работы идут полным ходом, и одна из веток газопровода вновь начнет функционировать не позднее, чем через двое суток. Разумеется, необходимо провести испытания, проверить готовность оборудования, но это уже заботы людей из "Росэнергии", которой принадлежит трубопровод.
– Но, господин премьер-министр, – заметил Решетников, – поставки газа в любом случае должны быть приостановлены, ведь срок действия договоров, заключенных ранее с европейцами, уже истекает.
– Но договоры действовали в течение того времени, что газопровод не функционировал, – возразил Самойлов. – За срыв поставок в любом случае ответственность несет именно наша сторона, фактически не в полном объеме исполнившая свои обязательства. Мы должны поставить европейцам тот объем топлива, что они не успели получить из-за этой аварии, и только после этого сможем говорить об истечении срока соглашений. Но я немедленно дам распоряжение руководителю "Росэнергии", чтобы он вылетел в Берлин для заключения новых контрактов. Сложившаяся ситуация может угрожать экономической безопасности нашей страны, и я намерен как можно быстрее урегулировать все ранее возникшие с европейцами разногласия.
– Я полагаю, Аркадий Ефимович, – заметил недовольно Вячеслав Климов, – что вы должны все же согласовывать свои решения с президентом, или, если это по каким-либо причинам сейчас невозможно, просто подождать его возвращения. Ваша политика слишком разительно отличается от линии, проводимой Швецовым. Вы все-таки еще не глава государства, и следует быть менее резким.
– Нам открыто пригрозили экономическими санкциями, – сухо процедил Самойлов, понимая, что министр экономики, преданный Швецову, никогда не примет его сторону. Но, по большему счету, Климов не имел столько веса в правительстве, чтобы всерьез можно было опасаться противостояния. – Вы лучше всех, кто здесь присутствует, должны понимать, Вячеслав, чем грозит нашей стране блокада со стороны Запада.