День щекотуна

Исаченко Виталий Ильич

Оттого, что моя не особо далекая женушка назвала свой главный половой признак по-музейному, я, откровенно говоря, не на шутку всполошился: неужели разумом набекренилась?!..

Оправившись же от вызванного ошеломлением внезапного приступа онемения, поясняю ей повторно и более пространно:

– Это так природой сотворено, что мужчины любят глазами, а женщины - ушами!

– Представляю, - ворчит озлобленно, - твой стеклянный глаз в ухе нашей дворничихи Матрены!

– Что за бред?!
– возмущаюсь на полном серьезе, - Да этой Матрене сто лет в обед!

– Ну тогда.., -

речет, предварительно всхлипнув, - Тогда твой глаз в ухе этой метрополитеновской шлюхи Ната-ашки!! Кума-а тебя с нею ви-идела!

– Како-ой-разэтакой Ната-ашки?!!
– гневаюсь искренне и голосисто.

– Какой Ната-ашки?!
– болезненно тыча мне локтем под ребра, беснуется Альбинка, - А дежурной из метро! Той, которая тебя в понедельник мимо турникета в электричку бесплатно посадила! Скажешь, не-е было?!..

– Было, - помявшись, признаю имевший место факт, - Так не меня ж одного посадила! Целых десятерых нас посадила! Ну поехали мы в деревню на задержание особо отъявленного государственного преступника, а в карманах ни гроша! Показали залпом ей (Наташке иль не Наташке) десять служебных удостоверений! Она и уступила!

– Всем десятерым уступила?!!
– скаберзно выпалила Альбинка.

– Всем без исключения!

– А ты каким по счету был?!
– воспылала к статистике моя, образно выражаясь, прободная язва.

– Не по-омню!!
– машинально выкрикнул я, - То ли пятым, то ль шестым!

– Ну во-о-от! Не зря-я-я меня мама перед сва-а-адьбою предупрежда-а-ала..!
– распустила нюни ревнивица, и давай поносить меня последними словесами...

– Да я эту Наташку в пе-ервый и после-едний ра-аз ви-и-иде-ел!!
– ору, разойдясь не на шутку.

– А ка-ак тогда вы без де-енег обра-атно е-ехали?!
– скулит моя дура.

– Авиацио-онным тра-а-анспо-орто-ом!!!
– базлаю, теряя остатки терпения.

– За-айцами, без биле-ето-ов?! Конду-укторшу охмури-или-и?!
– беснуется.

– Да никого мы не охмуряли!! Но без биле-етов! Мы ж у задержанного особо отъявленного незаконопослушника его полноприводный двухэтажный вертолет изъяли!.. Ты чего это заладила(?!): дескать, у Матрены в ухе мой стеклянный глаз, у Наташки в ухе тоже мой глаз!.. Только наверное еще в своей заднице его не представила!

– Предста-а-авил-ла-а-а! Сра-азу же предста-авила-а! Еще до "в у-у-ухе-е"!
– рыдает и колошматит меня с обеих рук по тулову...

Совсем баба чего-то в тот совместно жизненный период испортилась...

– Да ты смотри-и-и!!
– ткнув в направлении экрана намедни железно стискивающей мою ногу пятерней, воплем прервал горемычные думы беснующийся Леха, - Смотри-смотри!

И я взглянул, и... О-бом-ле-ел!...

Кто не зрил тетрагелевую видеоголограмму, у того бесспорный недобор жизненных удовольствий. Кто не тискал наяву пламенным взором нашу уборщицу Петарду Заполошную и не фантазировал себя в плотском соитии с сей феерической смазливицей, у того куда-а-а(!!!) с лихвой больший повод к огорчению.

Но кто не пожирал горящими очами именно с широкоэкранного голографи-ического(!) блюда

аппети-и-итнейшие и уникальнейшие видеоизыски с Вермишелью Татьяновной в главной роли!.. Нет слов для сочувствия!..

Нечаянно, под космическим впечатлением от вышесказанного, вдруг вспомнилась заведующая кафедрой Философской риторики Верхних курсов экстремальной коррекции менталитета меланхоличных правдоделов МПАХа обворожительная Белиберда Ишаковна Потаскухина... Зно-ойная(!), надо сказать, фигуральность... Иные из студентов на первой же ее лекции стремительно влюблялись по уши, что пагубнейшим образом сказывалось на их дальнейшей общепредметной успеваемости!..

Нет. А что я все об Вермишели Татьяновне да об Вермишели Татьяновне?!.. Наскучило...

О! Лучше, для разнообразия, о своей экстремальном знакомстве с только что упомянутой завкафедрой Белибердой Ишаковной Потаскухиной поведаю!..

Помнится, будучи еще старшим лейтенантом, повышал я квалификацию на вышеупомянутых мпаховских курсах...

Однажды поздним-препоздним весенним вечером, подрабатывая во внеурочное время посудомоем в узкопрофильном кафе для геебогемы "Голубой вулкан", скинул латексный передник и вышел в голубой спецовке из этого клокочущего жерла разврата через задний проход на задний двор для "проветриться".

Темноти-ища(!), хоть глаз выколи. Дышу свежим воздухом и к дефициту освещения оком своим единственным и дюже острозрительным привыкаю...

И вдру-уг(!!!): вижу, некая фигуристейшая интеллигентка в эксклюзи-ивном(!) белоснежном бикини роется в мусорном контейнере... Да так самозабвенно!

Подкараулил я, когда она поглубже вовнутрь засунулась, подкрался мохнопятой похабенью (таежный мелкий хищник). Подкрался, натуральной рукой и ручным протезом этой, образно говоря, практически безоберточной конфетке пути к отходу перегородил и игриво этак нарушил звуковой штиль:

– Ку-ку!

– Ой!
– вскрикнула она и от испуга свою аппетитную нижепоясность снаружи вовнутрь перекинула, всецело оказавшись в зловонной емкости.

– Ой!
– в свою очередь вскрикнул я и во имя спасения прыткой сексопилки лупоглазым лаподрюком (заполярный звереныш) шмякнулся на спину в контейнер.

– О-о-ой-й!!!
– нечеловечески завизжала вбитая тяжестью моего тела в мусорный хаос, - О-о-ой-ёй-ё-ё-ёй-й!! Ма-а-амочки-и!!!

И тут мой драгоценный единственно натуральный глаз был ослеплен пронизывающим до мозга костей светом!

– Гра-аждане!
– донесся сверху писклявый мужской голосок, - В тре-етьем не нужда-аетесь?!

– Тре-етий - ли-ишний!
– надсадно простонала из-под меня, судя по обоюдотелесному контакту, резиново упругая и наряду с тем возбуждающе трепетная представительница противоположного пола, - Убери фонарь, гомик!

– Ну гомик я... или не-ет... Это еще надо доказать!
– пропищало сверху, и свет погас, - Не из этих я! А вот прапорщик патрульно-постовой службы - факт!

– А пойди-ка ты, прапорщик, в жопу!!
– вдруг прорезавшимся командным голосом рявкнула с грехом пополам выкарабкавшаяся из-под меня дамочка, - Какого херала в семейные дела суешься?!