Деньги или любовь. Жертвы половой войны

Танцоров Игорь Львович

• Репродуктивная ценность женщины индивидуальна, а значит, не может быть оценена деньгами, как общественным индикатором ценности.

• Ценность молодой женщины такова, что в оптимальном для воспроизводства возрасте у мужчины нет никаких средств для её оплаты.

• Поэтому репродуктивная купля-продажа возможна только в кредит, но кредит этот деньги не в состоянии обеспечить, поскольку ориентированы на выгоду, что противопоказано воспитанию детей, как сугубо жертвенному процессу.

• И значит, репродуктивный кредит может обеспечиваться только особой «валютой» личных отношений — любовью.

Отсюда следует неутешительный для любого радикального экономиста вывод — деньги на репродуктивном рынке бессильны, и следовательно дальнейшее перемещение женщины от мужчины к государству

должно идти каким-то иным путём. Поскольку без любви тут никак не обойтись, можно далее предположить, что наиболее полно этот курс будет воплощён, если женщина кроме денег начнёт требовать от государства любви. Вот тут уже достигается максимальное совпадение и гармоничное сочетание личного и общественного, индивидуального и коллективного.

Возможна ли любовь между женщиной и государством? Само собой. Причём не в женском кошмарном сне, а прямо наяву. Общеизвестно, что женщины весьма неравнодушны к главе государства, будь он хоть любимым вождём, хоть национальным лидером, хоть премьер-министром. И в этой нездоровой тенденции — сермяжная правда нынешней злокачественной эмансипации. Её логическим завершением и в некотором роде символом является государственный гарем и чадра, раскрашенная в национальные цвета. Что есть возврат в полную собственность власти, из которой подданные были выпущены в целях достижения максимальной экономической эффективности. Влекомые горячими патриотическими чувствами и попирая прогресс, женщины воплотят в жизнь исходную ситуацию из «Краткой истории любви», эволюция повторится, и через несколько тысяч лет у нас будет правильная моногамия, в которой биологическое начало, наконец, сольётся с социальным, и наступит рай.

Если же женщин каким-то непостижимым образом не устраивают национальные цвета, есть смысл задуматься о возврате их из общественной сферы в личную. То есть не только отказаться от государственной любви, но и от государственных денег. Если же свободных женщин и этот вариант не устраивает, есть смысл задуматься о свободе.

Экономика свободы

Формой для отливки прав и свобод является экономическая необходимость. Свободный рынок потребовал рабочих рук — их и дала эмансипация. Если бы не потребности экономики, женское желание быть рядом с мужчиной никогда бы не реализовалось, несмотря на все потуги радетелей равных прав. Однако рынок сыграл с семьёй злую шутку. Пока женщина трудилась в семье, производительность её труда была невысока. С приходом капитализма домашний труд потерял смысл. Потребности домашнего хозяйства теперь легко обеспечивались покупками извне, а женский труд, превратившись в общественный и резко поднявшись в производительности, позволил женщине обрести самостоятельность. Так свободный рынок разрушил классический уклад семьи.

Экономика и сейчас охоча до свободной женщины. Однако времена изменились — свободный рынок давно околел. Свобода бездумного накапливания капитала потребовала регулирования во имя эффективности социума как системы. А вот свободная от семьи женщина осталась, хотя она так же неэффективна, как и свободный рынок. Так же вызывает кризисы, только не перепроизводства, а недовоспроизводства, которые тяжёлым бременем ложатся на потомков освободителей, не говоря уж о всевозможных бюджетах. Рассматривать рынок в отрыве от семьи — недальновидно. С точки зрения рынка, свободная женщина и разрушенная семья, возможно, закономерно и естественно. Но никак не с точки зрения всего общества. С этой второй, куда более объективной точки зрения, рынок и женщина не уживаются, не созданы они друг для друга.

Эффективное общественное устройство, как и всё прочее связанное с оборотом денег, требует специализации. Специальность женщины — семья. Нет ничего дороже свободного женского труда, особенно когда он заменяет собой репродуктивный. Само выражение «свободная женщина» — оксюморон. Женщине не нужна свобода. Женщина скована, нагружена, задавлена своей самоценностью. И эта ценность требует реализации, требует принадлежности, требует хозяина. Женщина может быть свободна только временно. И время это давно истекло.

Забытая рента

Распахнув ворота женщине на рынок

труда, восторженные эмансипаторы, как, впрочем, и их многочисленные потомки, в упор не замечали и продолжают не замечать её ценности. Факт, по-своему достойный увековечения. К счастью нас закон стоимости онемить не сможет, поэтому давайте без всяких обиняков переведём женщину в экономические категории. Общеизвестно, что в идеале женщина нужна мужчине и без своей работы, и без своей зарплаты. И мужчина, опять таки в идеале, готов платить за неё и деньгами, и заботой, и любовью. Но если последнее женщина тоже готова отдать мужчине, то вот первое относится только к экономическим категориям и работает только в одном направлении. И не обязательно тут всякий раз ссылаться на проституцию. Биологическая стоимость женщин универсальна и противопоставить ей в обществе абсурдного равенства мужчине нечего — женщина экономически дороже мужчины. Но абсурд есть абсурд — чем выше знамя формального равенства, тем глубже пропасть фактического неравенства. Эта врождённая экономическая ценность — биологический капитал женщины, приносящий ей вполне весомую материальную ренту. Капитал, которым она пользуется, может пользоваться и должна пользоваться будучи дееспособным экономическим агентом. Как экономический агент, женщина от рождения дуальна — она свободный субъект, и несвободный объект. Игнорирование второго её качества фатально для общества, оно теряет целый пласт экономических отношений, абсолютно необходимых для воспроизводства. Выражаясь совсем просто и грубо — она стоит больших денег. И пока этот вопиющий факт не будет официально признан, отлит в граните и высечен в бронзе, не видать обществу абсурда никакого баланса и никакой гармонии.

Тут и зарыт корень. Тут мы и выхватываем ниточку, которая укажет светлый путь. Ни свободный рынок, ни Центробанк, ни Госплан не могут ценить в полной мере ни женские руки, ни всё остальное. Перемещение женщины от мужчины на волю неизбежно девальвирует её биологическую, эстетическую и всякую иную индивидуальную ценность. Обратный процесс позволяет восстановить её. А для женщины это — самое главное. Не говоря уж об обществе. Так что тут есть о чём задуматься, есть чем взвесить свободу.

Оздоровительный процесс

На первом шаге процесса нужно использовать ценность как рычаг для выдавливания или выманивания женщины из социальной сферы. Учёт ценности женщины сделает женщину неконкурентоспособной — дорогая женщина найдёт только ограниченное применение, как испокон веков и было. Что на втором шаге позволит обрести мужчине его собственную социальную ценность, попранную женщиной. Это только кажется, что мужчине безразлична экономическая конкуренция женщин. Это только кажется, что мужчина настолько силён, что всегда выиграет. То бишь казалось… Хотя и сейчас он бывает «выигрывает», на приличную работу его с радостью возьмут, да только заплатят всё равно копейки. Нынешние зарплаты ориентированы на женщин, как на наименьший общий знаменатель стоимости работников. Само присутствие женщин на рынке труда с их готовностью работать за меньшую зарплату, абсолютно не соответствующую их реальной стоимости, есть постоянный, скрытый и мощный демпинг рабочей силы, развращение работодателей и консервация экономической неэффективности. Не говоря уж о постыдной эксплуатации. Можно даже сказать — эксплуатации жизней будущих поколений, которые хотели, но так и смогли родиться!

Понижение социальной стоимости женщины и улучшение положения мужчин должно привести к третьему и последнему шагу — восстановлению индивидуальной ценности женщины, что произойдёт уже в личной сфере, в семье, за закрытыми дверями. Произойдёт благодаря тому, что мужчина к тому времени оживёт, воспрянет и станет способен на долгожданное приобретение женщины в полную экономическую собственность. Возрождение мужчины, а с ним и всего общества, займёт наибольшее время, но, как известно, строить — не ломать. Восстановленные отношения собственности и зависимости скрепят и упрочат семью, создадут стабильные жизнеспособные ячейки, способные быстро и качественно размножаться. Постепенно исчезнет диспропорция, которая расстроила отношения между полами, утихнет война полов и наступит мир.