Деньги на ветер
Шрифт:
Он прочистил горло и попросил:
— Если у тебя найдется время, поставь за нее свечку в храме Пресвятой Девы Гваделупской.
— Я о ней слышала, но точно не знаю, где находится храм, — ответила я.
— Это на севере Мехико. Я понимаю, времени у тебя будет в обрез, надо успеть на самолет, но вдруг получится?..
— Ты еще и религиозен, вот не ожидала, — сказала я с улыбкой и тут же вспомнила, что как-то застала его за молитвой.
— Ты вообще не очень наблюдательна, Мария, — усмехнулся он.
— О чем это ты?
Его улыбка становится шире.
— Да так, ни о чем…
Я довольно чувствительно
— Думаешь, если спас девушке жизнь, можешь смотреть на нее свысока? Мне это не нравится.
— Да ладно тебе, по-моему, еще как нравится!
Водитель автобуса газанул на нейтралке, проявляя нетерпение. Все пассажиры уже расселись по местам. Я поцеловала Пако на прощание еще раз.
— Храм Пресвятой Девы Гваделупской, — повторила я серьезно, давая понять, что обязательно выполню просьбу, если для него это так важно.
Он, дурачась, сложил ладони у груди, как на молитве.
— Господь благоволит девственницам, — изрек он и начал бубнить что-то будто бы по-латыни.
— Я не…
— Шшш, все испортишь.
— Вы едете или нет? — возмутился водитель по-испански.
— Si. Momento.
— Давайте поскорее.
— Передай от меня привет Эстебану.
— Передам.
— Остерегайся людей из Службы иммиграции.
— Я всегда на шаг впереди них.
Я вошла в автобус, двери тут же закрылись. Нашла место в задней части салона.
Пако замахал рукой на прощание, автобус выезжал на шоссе.
Последний жест Пако, который мне удалось увидеть, — он подзывал такси.
Пассажирами рейса Денвер — Эль-Пасо были одни мексиканцы, и не успели мы выехать из города, как меня уже угощали тортом, показывали фотографии малышей, я стала свидетельницей сцены будто из телесериала и получила полусерьезное предложение руки и сердца.
Пришлось притвориться спящей. Автобус несся на юг по штату Нью-Мексико.
Позади остались горы, спинной хребет Америки. Исчезли, как растаяли, белые полосы снега. В следующий раз я, вероятно, увижу снег лишь после того, как нас покинут оба брата Кастро. Но это ничего, я его надолго запомню: на берегах озера он был ледяной и ослепительно-белый — как ярко выделялись на нем следы обуви, перепачканной кровью убитых!
Оказавшись в Мехико, я по четвертой линии метро добралась до станции «Мартин Каррера», перешла на шестую линию и проехала одну остановку до станции «Вилла Базилика». Прошла, петляя, мимо стендов с религиозными сувенирами, где торговали копиями и подделками. Вокруг оживленно гудел местный люд — калеки, домохозяйки, юродивые, карманники, такой густой толпы в Гаване никогда не увидишь.
Ревел транспортный поток. Мотоциклы, скутеры, тележки торговцев мороженым, автомобили огромные и небольшие, грузовики.
Задача здешних торговцев — избавить человека от набожности. Для этого достаточно поглядеть на изображения Иисуса с двигающимися глазами или аляповатые статуи Девы Марии в натуральную величину. Уличные фотографы споро запечатлят вашего ребенка и выдадут родителям монтаж: чадо сидит на колене у Христа в тенистой лощине.
Приблизившись к базилике Пресвятой Девы, я поняла, что прежде видела лишь вершину айсберга: вокруг храма шумело нешуточное торжище. Кресты всех типов, изображения Марии,
Повсюду люди — больные, старые, молодые, группы школьников, пилигримы-туристы со всех концов Латинской Америки, Европы и Соединенных Штатов.
Наконец я добралась до холма Серро-дель-Тепейак. Пятьсот лет назад на вершине холма индеец Хуан Диего, простой крестьянин, узрел Пресвятую Деву, пожелавшую, чтобы на этом месте построили храм. Епископу Сумарраге, который потребовал от Диего доказательств, крестьянин предъявил свой плащ, на коем запечатлелся нерукотворной образ Богоматери, «Смуглой Девы». На месте явления построили сначала небольшую часовню, потом церковь и, наконец, целый храмовый комплекс. В 2002 году папа Иоанн Павел причислил Хуана Диего к лику святых. К сведению сомневающихся кубинских дочерей и сыновей революции: ко времени, когда Хуан Диего узрел Деву, ацтекская цивилизация была уже уничтожена Кортесом, а сами ацтеки насильственно христианизированы. Неудивительно, что Пресвятая Дева явилась Хуану Диего именно там, где в древности находился храм, посвященный Тонанцин, темнокожей ацтекской богине рождения и плодородия. Так что можно сказать, богиня продолжает существование в иной форме.
Отец никогда не верил в такие вещи, Рики — тоже, а мама верит слишком истово. Ее призраки и домовые — хорошая прививка против разного рода откровений и видений.
И вот я на площади перед базиликой.
Старинную церковь, поврежденную землетрясением, поддерживают строительные леса. Неподалеку — новая церковь, которую весь мир воспринимает как недостроенный терминал аэропорта Хосе Марти. Но именно сюда стекаются пилигримы со всего мира — здесь, как говорят, является сама Пресвятая Дева.
Я сняла черную шапочку и вошла в храм. Шла полночная служба, однако в базилике почти не было свободных мест.
Я плохо знаю церковные порядки, но мессу служили как встарь, на латыни, несмотря на принятые Вторым Ватиканским собором декларации. Мужчины и женщины рядом со мной опускались на колени, поднимались с колен, бормотали молитвы. Я повторяла их действия, стараясь совершать их одновременно с паломниками.
Где же Пресвятая Дева?
Что все эти люди надеются увидеть?
Подошла девочка с блюдом для сбора пожертвований. Я положила несколько песо и получила изображение Смуглой Девы. Тут до меня дошло, что это копия большого образа, висящего в центре храма, над алтарем. Значит, вот она, Богоматерь, покровительница всех мексиканцев, всех женщин, всей Латинской Америки.
У нас-то на Кубе Смуглой Девой называют богиню Очун, в сантерии это богиня любви и красоты.
По окончании службы я зажгла свечу и поставила как можно ближе к образу Пресвятой Девы.
Преклонила голову.
— Прими эту свечу от имени другого, — прошептала я.
Дева видит все. Она все понимает.
Движущаяся бесступенчатая дорожка никому не позволяет задерживаться под образом. Движущаяся дорожка в храме — это похоже на шутку, но верующим не до шуток. Лица их залиты слезами. Женщины, неспособные зачать, просят исцеления от бесплодия, больные смертельными формами рака — спасения от смерти, матери детей-инвалидов тянут к Деве своих младенцев.