Деревенский чернокнижник
Шрифт:
— Зачем?
— Хочу оценить сроки её создания, — объяснил Шечерун и заинтересовано оглядел искомое со всех сторон, после чего нахмурился. — Карте как минимум пятнадцать лет. Кроме того, у меня возник ещё один вопрос. Каким образом архивная крыса, не покидавшая своего гнезда, вдруг смогла нарисовать подобное?
— Ну, может, несколько раз он всё-таки выезжал и на месте всё оценил, — предположил Ринуальд.
— Скорее тупо перерисовал со старой карты. В связи с чем могу допустить, что лет тридцать назад тропа действительно проходила где-то
— Предлагаешь идти вдоль берега в надежде, что рано или поздно нам повезёт? — недовольно хмыкнул Ринуальд.
— На удачу надеются лишь слабые, сильные же сами её создают. Отойди-ка в сторону, мне тут надо одну пентаграмму нарисовать.
— Демонов будешь вызывать? — в голосе атамана послышался неподдельный интерес. — А как же алтарь, свечи? Ну, или девственницы в компании с ритуальными барашками в качестве жертв?
— Обойдёшься. Каранталь Указывающий Путь не самый могучий демон, поэтому можно обойтись и без особых приготовлений. А что касается жертвы, ты же брал с собой бутерброды? Дай мне штучки три.
Через пару минут Ринуальд со смесью восторга и отвращения созерцал сиреневого осьминога, расположившегося в центре пентаграммы и с удовольствием поглощавшего бутерброды. Чародей же хладнокровно дождался конца трапезы, после чего настойчиво кашлянул.
— Наелся, — удовлетворённо пробурчал демон. — Задавай свой вопрос.
— Нам нужно перебраться на тот остров, как это можно сделать? — поинтересовался Шечерун.
— Обходите болото, с другой стороны есть мост, — ответил Каранталь.
— Так мы же не меньше трёх дней потеряем, — взвыл Ринуальд. — Можно как-то по-другому?
Шечерун недовольно посмотрел на своего компаньона, но всё же обратился к демону с уточняющим вопросом.
— Идите в ту сторону, — сиреневое щупальце указало в направлении, откуда и пришли кладоискатели. — Там возле сухого дерева, растущего на большом камне, есть брод.
— Мы проверяли, там нет брода, — проворчал чародей.
— У берега глубина вам по шею, но шагов через тридцать будет по пояс. Ориентируйтесь на кустарники сероцвета, он указывает путь.
— А иных вариантов нет? — заныл атаман, которому совсем не хотелось мочить ноги.
— Тогда двигайтесь дальше, до заводи. Там в камышах припрятан плот, вы его с лёгкостью отыщете. Надеюсь, такой способ вас устроит?
— Сойдёт, — удовлетворённо кивнул Шечерун. — Можешь возвращаться обратно.
— Надо было тебе спросить его про месторасположение клада, — недовольно заметил Ринуальд, когда сиреневый осьминог исчез. — Сразу бы решили множество проблем.
— А у тебя есть желание прощаться с душой? — усмехнулся чернокнижник.
— В смысле?
— Демоны берут плату в зависимости от того, насколько важно требование для призвавшего их. Мы особо не торопимся, поэтому обошлись бутербродами.
— Понятно, — пробормотал атаман, явно ошарашенный данным откровением. — Я-то думал, что вам, магам, стоит щёлкнуть пальцами — и сразу у вас всё, как на блюде: и демоница в постели и сундуки с золотом в кладовке. А оно вон насколько сложно. Как же вы живёте при таких-то условиях?
— Как-то выживаем. Кстати, получить демоницу в постель не так дорого. За пяток бутербродов она будет твоей целую ночь. Если что, могу организовать.
— Пока не надо, мне и обычных женщин хватает. Ну, пошли искать плот?
Каранталь не ошибся, и плот был обнаружен довольно быстро. Правда, едва увидев его, Ринуальд недовольно наморщился. Несколько секунд разбойник изучал найденное плавсредство, после чего тяжело вздохнул.
— Я и подумать не мог, что опущусь до того, что стану красть у детей.
— С чего ты взял, что это дети сделали? — удивился Шечерун.
— Что я сам в детстве плоты не мастерил? Тут сразу видна рука ребёнка.
— Хм, странно. Я считал, что если ты и откажешься кого-нибудь грабить, так это будет самый распоследний бедняк.
— Обижаешь, мы не всех подряд трясём, а многих так вообще отпускаем. Вон, полгода назад поймали мы купца, который вёз груз брильянтовых лисиц.
— Ого, насколько мне известно, даже среди столичных богачей не каждый может позволить себе одеяние из неё.
— Вот-вот. И я, как увидел его товар, так сразу потребовал вернуть всё и проводить купца до границы баронства с максимальным почтением. Ребята поначалу очень удивились, но когда я им объяснил причину, сразу с энтузиазмом взялись за дело.
— И что же не так было в этом товаре?
— Его столь просто не сбудешь, особенно в нашей дремучей провинции. Ну, нет у здешних жителей средств на такую роскошь. Поэтому надо везти в столицу, а там гильдия меховщиков уже давно установила монополию на торговлю этим мехом и тех, кто ставит им палки в колёса в попытках перехватить торговлю, наказывает быстро и жестоко. Вон банда Шестирогого осмелилась бросить меховщикам вызов, так долго потом головы разбойников вдоль дороги на кольях висели.
— Я смотрю, у вас положение дел не менее сложное, чем у магов, — с искренним сочувствием проговорил Шечерун. — Да не переживай ты так, мы в данном случае не воруем, а просто одалживаем на время. Можем потом даже заплатить хозяевам плота, если они обнаружат пропажу. Меня больше смущает то, что плот сработан детскими руками. Не боишься, что он развалится прямо посреди этой большой лужи?
— Поверь мне, всё, что делают дети, либо ломается сразу же, либо служит годами.
— Ладно, будем считать, что ты меня убедил.