Деревня
Шрифт:
– Он где-то там, да?- Утратив контроль над языком, раз за разом повторял Дима, переводя обезумевший взгляд с поверхности воды на Катю.
– Пошли отсюда,- девушка схватила его за ворот и потащила в обратном направлении.- Дождь заканчивается. Это может вернуться в любой момент.
Неожиданно Краснов дернулся, высвобождаясь из хватки, и зашагал к "дому Анфисы".
– Куда ты идешь?- Не поняла Савицкая, кинувшись следом. Обессиленная, она хваталась за камыши и ветви кустарников, чтобы удержать равновесие. В груди разгорался
– Я должен увидеть,- неопределенно ответил Дима, удаляясь все дальше.
– Увидеть что?
– Анфису. Или кто там она на самом деле? Я должен знать, с кем спал прошлым вечером: с картинкой, с призраком или с... мертвецом,- от последнего слова он вздрогнул, но не остановился.
– Нам надо держаться вместе,- Катя пыталась достучаться до разума друга, но тот был непреклонен.
– Я должен знать...
– Там опасно. Нужно убираться отсюда.
– Пять минут. Слышишь? Дай мне пять минут.
– Опасно,- уже шепотом проговорила Катя, усаживаясь на мокрую и холодную землю, и наблюдая, как Краснов постепенно исчезает в призрачной дымке тумана.
В голове снова и снова всплывала навязчивая мысль, не дающая покоя со вчерашнего дня.
Война.
Именно по этой причине в деревне не было мужчин. Они ушли воевать.
16
Закутавшись в дождевик, Альберт Рафаилович наблюдал, как Зоя Марковна укладывает в рюкзаки бутерброды и термосы с горячим чаем. Его лицо выглядело бледным и осунувшимся, последнюю ночь он плохо спал, размышляя о группе Баранова, которая, как выяснялось, попала в какую-то переделку. За двое суток от ребят поступило всего два текстовых сообщения, остальное же время номер находился вне зоны действия сети.
Поначалу упоминание о деревне и ее местоположение были восприняты им как должное. Штелль переписал данные в блокнот, и долгое время неподвижно сидел у костра, перечитывая их снова и снова.
За день он выслушал с десяток отчетов, провел столько же инструктажей и разъяснительных бесед со студентами касательно грядущих работ, а ближе к вечеру полностью озадачился вопросом деревни "Хлопушки". Название показалось ему смутно знакомым, но, не найдя в памяти необходимых данных, он взялся за карту, тщательно изучив округу вдоль и поперек. Никакого намека на деревню в радиусе тридцати километров. Декан ожидал чего-то подобного, и последние полчаса уже держал в уме номер телефона своего старого друга из архива...
– Возьмете с собой палатку?- Поинтересовалась Зоя Марковна. Она сильно переживала, узнав, что ребята заплутали в лесу и живут в какой-то неизвестной деревне. С ними могло случиться что угодно; непонятно, что за люди там проживают, и как они взаимодействуют с окружающим миром. Достаточно включить вечерние новости, чтобы ужаснуться от общества, в котором приходится существовать. Страх Господний - везде и всюду.
–
– Понятно. К какому часу обед готовить?
– По расписанию. Дождь задержит нас в дороге. Боюсь, как бы обед не перетек в ужин к нашему возвращению.
– Да,- закивала Зоя Марковна.- Дай Бог, чтобы все закончилось хорошо.
– Зоя Марковна, так и будет.
Дождь стихал на какое-то время, но затем снова набирал былую мощь. Невиданная гроза обрушилась на лагерь, точно высшие силы пытались удержать их на месте, не позволив двинуться в путь. Но, стихии придется унять свои амбиции и признать поражение, покуда Альберт Рафаилович сотворен не из сдобного теста, и, раз уж он решил начать поиски группы Баранова, его ничто не остановит.
– Альберт Рафаилович,- окликнул профессор Дольский, выглядывая из палатки (каждую из них пришлось дополнительно укрепить, поглубже вбив колышки, иначе порывы ветра норовили сорвать спальники с мест).
– Да, Леонид Иванович?- Штелль переключил внимание на коллегу. Дождевик он держал обеими руками, в противном случае, от того не было толку. Полы развевались, задирались на спине, подставляя тело под ливень, слипались меж собой так, что без посторонней помощи расправить их не представлялось возможным.
– Вы готовы?
– Еще пара минут. Остроухов переоденется, и пойдем.
Идти решили втроем. Конечно, привлекать для подобной затеи студента было неблагоразумно, и парню самое место в лагере, но, учитывая сложность дороги и неблагоприятные погодные условия, им могли пригодиться сила и нестандартное мышление юноши.
– Хорошо.- Дольский исчез в палатке, обулся в непромокаемые сапоги и вышел наружу. Его желтый дождевик, как маяк, пробивался сквозь завесу тумана. Волосы выбивались из-под капюшона, а громадные очки мгновенно запотели.
Температура опускалась все ниже, при дыхании изо рта вырывались облака пара, а влага, по ощущениям, не ведала преград, проникая под одежду.
– Настоящее буйство стихии,- посетовал Дольский, спрятавшись под навес полевой кухни.
Рюкзаки были собраны. Сняв дождевик, Леонид Иванович закинул один из них себе на плечи, а после снова укрылся безразмерным куском полиэтилена.
– Почему не придумают завязочки, чтобы не держать все это дело руками?- Возмущался профессор, пытаясь справиться с дождевиком.
– Давно уже придумали,- хмыкнул Штелль.- Просто мы купили те, что подешевле.
– Зря.
– Кто знал,- Альберт Рафаилович развел руками, высматривая Остроухова.
Через минуту Женя выскочил из палатки, одетый в непромокаемый костюм и резиновые сапоги. Шлепая по лужам и, укрывая лицо от дождя, он добежал до кухни, и с виноватым видом встал напротив декана.
– Что, красна девица, собрался?- Съехидничал Штелль.- Пожилых людей ждать заставляешь.
– Извините, Альберт Рафаилович,- попытался оправдаться Женя.- Комбез не мог найти, а на нем Филя спал, как оказалось. Все вещи пришлось перерыть.