Держи Меня Крепче. Часть 2
Шрифт:
– Чему же Вы удивлены? – вставила едкое замечание моя… свекровь.
На тот момент я уже даже забыла, почему именно удивлялась, потому что была поглощена перевариванием новых для меня, в особенности, для моего мозга слов – «свекор» и «свекровь», мысленно приклеившихся к моему лбу разноцветными стикерами, наподобие тех, которыми некогда была обвешана вся наша квартира (от пола до потолка, даже еда пострадала от этого стихийного бедствия) во времена интенсивного изучения английского языка Егором. Правда, тогда эти цветные яркие бумажки имели для меня менее содержательный характер – каракули брата на латинице представлялись мне китайской грамотой (или японскими иероглифами – на выбор в зависимости
Из состояния глубокой задумчивости меня вывел резкий настойчивый щелчок пальцами элегантной ручки, украшенной ободками колец из драгоценного металла с инкрустированными в них крупными камнями, принадлежащей Ефросинье Эразмовне. А у нее очень красивые руки, молодые. Не любая женщина в ее годах такими похвастает. Я про свои, напоминающие по осязанию наждачную бумагу, вообще промолчу – а это все сказывается моя нелюбовь к перчаткам и варежкам, которые я старательно (хоть и не специально) забываю дома в холодные времена года. Надо бы брать пример с мамы Шера и начать ухаживать за собой, а то, на сколько мне известно, существует в миру такая неписанная истина, как «о возрасте женщины судят по ее рукам». А вдруг Артем, дотронувшись в следующий раз до моих далеких от идеала конечностей, начнет ассоциировать меня со старухой Изергиль? К компании двух прежних стикеров, устроившихся на моем лбу, присоединился новый с лаконичной, написанной каллиграфическим почерком, надписью «крем для рук».
Свой щелчок мама Тёмы еще и озвучила:
– Я, кажется, вопрос задала?!
В то же самое время незаметно подскочивший ко мне сзади Шер завопил прямо в ухо:
– Воздух! Воздух! Вас запрашивает Земля!
Я от неожиданности подпрыгнула и стукнулась плечом о его подбородок снизу, благодаря чему чуть не вывихнула себе плечо, а Артем – челюсть, потому как, по звуку, она у него громко клацнула. Папаша Шера от этой картины умилился и чуть ли не слезу пустил. От беззвучного смеха. Я охнула и начала разминать другой рукой свое поврежденное плечо, так как подбородок у моего благоверного, видимо, из камня высечен, из корунда. Ефросинья попыталась меня оттолкнуть, чтобы оказать первую помощь своему бесценному чаду, но, к моему великому безмолвному ужасу, у нее не получилось воплотить свою благодетельную идею в жизнь, потому что я была перехвачена стальной клешней Шера. Кстати, насчет «стальной» – с каждым днем все больше утверждаюсь во мнении, что мой муж терминатор. Да, понимаю, звучит фантастично, но и Джон Коннор не сразу поверил в то, что его преследует и хочет убить железный человек, специально прибывший из будущего для выполнения этой миссии. Но в этих терминаторских хрониках была замечательная сцена, когда киборг себе руку вскрыл и показал кем, вернее, чем он на самом деле является. Надо бы и Артемку проверить, мало ли… Новый стикер «детализация структуры строения тела А.С. Охренчика» пополнил коллекцию. Ой, что это я несу? Ведь этот киборг прямо сейчас сам устроит здесь показательную трепанацию моего черепа, ну, или, сказав проще, скальп с меня снимет.
Мысленно отсчитывая последние секунды своего бренного существования, я зажмурилась и оказалась полузадушенной в его медвежьих объятиях. Что ж, выходит, он решил избавиться от меня «чистым» способом, не включающим кровавые пятна на паркете его любимой мамочки. Порядочный сыночек.
«Прощай, жизнь!« провозгласил заключительный
– Тебе больно, малышка?
– Нет… – пробормотала я, забыв, что всего пару секунд назад плечо ныло, и купаясь в неге от хаотично марширующих по телу мурашек. – Мне хорошо…
Реклама йогурта отдыхает.
Я медленно открыла глаза и стала свидетелем расползающейся по лицу Артема широкой улыбки.
Неожиданно я вспомнила, что не одна я пострадала и поспешила проявить заботу:
– С тобой все в порядке?
Он медленно утвердительно моргнул:
– Я здоров как бык-осеменитель! – и вновь разулыбался.
Моя рука, которая тянулась к его щеке, чтобы потрепать и продемонстрировать тем самым испытываемое мною сочувствие, сжалась в кулачок, и я поторопилась вырваться из его крепких объятий. Пошляк. То ли я шуганная.
– Фу, Тём! Ты такой… такой аморальный, – не сразу подобрала я правильное слово.
– Не смей оговаривать моего сына! – встала грудью на защиту сына Ефросинья, решив напомнить нам о том, что мы с ним не Робинзон и его верная Пятница, тусящие в одиночестве на необитаемом острове.
Затем она отвесила родной кровиночке смачную затрещину и прошипела сквозь зубы:
– Кто ты?
Шер замялся. Эх, где же Сенька со своей супер-пупер камерой? Такой кадр упустил…
Зато его папандр в очередном спектакле своей супруги участвовать не собирался, поэтому всего лишь безобидно, но жизнерадостно поинтересовался:
– Многих что ль осеменил?
– Вау! У кого приплод? – раздался едкий комментарий со стороны входа, где стояли два известных мне человека – Оливер и моя сестренка Соня.
Не знаю, кто был удивлен больше: я с Шером или эта парочка, но выглядели они более чем ошарашенно, хотя, по-моему, Олли храбрился и свое изумление нам не показывал. Ну, мне так показалось. Хотя вообще-то сложно определить мимику по затылку, а он именно что его нам и демонстрировал, пытаясь скрыться из кухни незамеченным, к тому же утягивая за собой Соню, которая, однако, будто вросла в то место, где стояла. Именно ее фраза и застала нас врасплох.
– Сынок мой размножается, – не растерялся папуля Шеридана, он вообще, по ходу, кайфовал сейчас, видимо, страдая из-за отсутствия юмористических каналов по телевизору, которые суровая хозяйка дома явно отключала, чтобы не развращать умы домочадцев. Да уж, такого каламбура по телеку не покажут. Эксклюзив спэшал фор ю, Сандал Евгеньевич.
– Вы типа молодой дедуля? – выдала Саннетт. – А вы – бабуля? – обратилась она к Ефросинье.
– Всем хай! – перебил ее Олли, присев на корточки и делая вид, что завязывает шнурки; понял, что сбежать не удалось.
– Спасибо за комплимент, – приосанился папа Тёмы, сосредоточив внимание на «молодом». – Я, в принципе, не против, – одухотворенно продолжил он. – Надеюсь, что Артем не пустозвон и порадует нас с женой внучатами. Но, сынок, осеменять всех подряд все же не стоит, – он похлопал окаменевшего Шера по плечу и поприветствовал вновь пришедших: – Да, кстати, здравствуйте, Оливер и Соня. Рад, что вы наконец-то посетили нас с Ефросиньей.
– Ты с ума сошел? – медленно проговорила предполагаемая бабуля.
Сандал не стушевался:
– Но, дорогая, почему же? Разве ты не рада нашему племяннику и его девушке?
– Я не о них говорю, – начала набирать обороты Ефросинья. – Им я очень даже рада: и Оллику, и его нормальной, – она сделала выразительный акцент на данном прилагательном, – девушке.
– О, так вы встречаетесь? – не сдержала я радостный возглас.
– Ну, как бы… – начал объясняться Олли.