Держи меня крепче
Шрифт:
Но подруга упорно молчала, прикрыв глаза, от чего создавалось впечатление, что она решила покемарить, только сидя.
Я кусала локти от своей безысходности, а между тем Леся прервала молчание и начала свой пугающий мой рассудок рассказ.
Началось все с того, что ее начал допытывать папа своими бесконечными звонками и требованиями вернуться домой. Домой ей ехать не хотелось, но пришлось, хотя дорогу до дома она растягивала, как могла, но, оказалось, что зря, потому что там ее ждал один незабываемый сюрприз.
Начиная с самого звонка в дверь, сопровожденного словами
– Олеся, дорогая, я так рад тебя видеть! – кинулся к ее телу очкастый субъект, искусанный комарами, кажется, в каждую частичку лица.
«Неженка» с пренебрежением мелькнуло в голове девушки.
Субъекту добраться до своей половинки было не суждено, потому что подлая подножка от Николая Велимировича – дело обычное, но непредсказуемое для начитанного ботаника, потому что в его книгах о науке «как бы нагадить, да чтобы наверняка» и слова нет.
– Так-так… – покачал головой Радуга, переводя взгляд с ошарашенной дочери на не менее ошарашенного парня, который уже целый день чувствует себя как на допросе, благо умению вести оные дядя Коля научился благодаря многочисленным криминальным сериалам и считал себя асом в этом деле. – Значит, молодой человек, вы по-прежнему утверждаете, что являетесь ее парнем?
– Д-да, – проблеял, зажавшись в угол между полом и диваном, Лёня.
– А что на подобный компромат скажет моя дочь? – прогрохотал его голос, обращенный к Лесе.
Леся не знала, что ответить. Упорно молчала, а глазки-буравчики сверлили в ней две симметричные дырки, зато грустные глаза из района пола заставляли сердце обливаться кровью, потому что оба этих человека были ей слишком дороги, чтобы эгоистично выбирать то, что лучше для нее самой.
Разумеется, всех этих нюансов, а именно «обливающегося кровью сердца», «эгоистичности», «ошарашенности», упомянуто не было, я их сама додумала, хорошо зная свою подругу и зная, что она в подобном никогда не сознается. Даже в моменты меланхолии.
Но на самом деле Леся сказала проще: «Я пришла, увидела этого хмыря, ползающего у моих ног и все рассказала папе, конечно же, понимая, что он ложь не примет. Да и надоело все. Нафиг надо? Короче, я очконавта повторно бросила и сказала, чтобы валил в свои пещеры и жрал соль, накопившуюся на ее стенах, как лось. Потому что он и есть лось. И чтобы больше мне не звонил. А козлина знаешь что сделал? На колено встал и предложил мне руку и сердце. Я сначала подумала, что он с ума сошел, а потом придурь протянула мне коробочку деревянную. Деревянную! Я в шоке. Ну, я ее открыла, чтобы убедиться в его полоумности, хотя у него и так все на лице написано, а там, представь себе, железка лежит – крышка от жестяной банки от колы, когда он пил которую ему пришло озарение, что нам надо жениться! Вот идиот! Гаденыш! Долбанный ботаник… Меня папа за его слова чуть не убил. Прикинь,
Я даже понятие не имела, что на такое ответить. Но уйти из дома – это сильно. О чем я тут же сообщила подруге.
– Я не уходила из дома! – завопила Леся. – Меня выгнали! Я же только что рассказала. Ты вообще слушала, нет?
– Слушала, – вот только мне непонятно то ли она действительно считает, что ее выгнали, то ли просто не хочет признавать, что сама себе в колеса палок понатыкала, а теперь не знает, как выбраться из выгребной ямы, в которой все колеса разом застряли.
– Меня выгнали. Они меня не любят. Я им не нужна. Не понимают и не хотят понять, – причитала подруга, опасно раскачиваясь на перилах.
– Я тебя люблю.
– Ты? – ее взгляд уткнулся в мой, она устало прикрыла глаза. – Но больше никто.
– Звучит обреченно, Лесь, – попыталась я ее подбодрить. – Может, позвоним твоей маме?
Подруга отшатнулась от меня, спрыгнув на тротуар.
– Ты вообще думаешь? – накинулась она на меня. – Какие нафиг звонки? Они от меня отказались. Я им не нужна. Уяснила? – грозно произнесла Леся, но ее голос сорвался на всхлип: – Они меня ненавидят!..
– Нет, они тебя любят.
– Лучше молчи, – пригрозила Леська, а я благоразумно заткнулась. – Знаешь что? Я буду вести дорожный образ жизни. Переезжать из города в город, ночевать в машине…
– Ты сошла с ума? – округлила я глаза, норовящие покинуть оправы из орбит.
– Сама ты с ума сошла, – отмахнулась подруга. – Это же романтика…
– А давай ты лучше у меня жить будешь…
– Нет, – мгновенно перебила она меня, а я сразу вспомнила, что она неравнодушна к моему дяде, и боится, видимо, нарушить свое обещание, данное мне.
– Но тогда…
– Я буду жить в машине!
– Ты рехнулась!
– Нет. Ни фига. Только есть одна просьба… – она жалобно заглянула в мои серые глаза. – Ты поедешь со мной?..
Я опешила.
Вернее, заступорила.
Вернее, лишилась дара речи.
Короче, стала наглядным памятником человеку, огорошенному дурной вестью.
– Ты что меня просишь сделать? – не веря переспросила я, надеясь, что послышалось.
– Поедем вместе! Будет здорово!
– А деньги где мы будем брать? Вроде денежных дождей синоптики ещё не прогнозировали… – попыталась я съехидничать.
– Ха-ха. Смешно. Слушай, не упорствуй. Деньги мы можем зарабатывать песнями. Ты вон «Прыгай» исполнишь и все – миллионы нам обеспечены, – глаза подруги разгорелись.
Кажется, ей самой начинает нравиться ее эксцентричная идея.
– Ага, а мыться где мы будем, а шмотки свои в багажнике будешь хранить?
– Так еще и заднее сиденье есть, – уверенно отмела мое замечание Леся. – Мыться будем во время дождя!