Держи врага ближе
Шрифт:
А, точно.
Ищу глазами в толпе собравшихся по периметру круга зрителей виновника случившегося.
На лице Руди, скрестившего на груди руки, хищный оскал.
– Доволен?
Подхожу ближе, не обращая внимания на повисшую тишину в рядах охочих до сплетен подслушивающих одногруппников.
Капитан синего ордена, вопреки моим ожиданиям, качает головой, тихо цокая языком.
Меня накрывает нехорошее предчувствие. Боковым зрением подмечаю, что Эйдж останавливается рядом. Какой любопытный.
Руди
– Хватит. Ви, ты настрадалась ерундой.
Только мгновение назад немного оправившееся после изнуряющей битвы сердце снова тревожно ускоряется. Слова бывшего дедушкиного ученика балластом тянут меня в пучину накатывающего отчаяния.
Нет…
Пожалуйста, нет…
– Ты нисколечко не изменилась. Все так же, как в детстве, поджимаешь губы, когда лжешь. И левый уголок губ выше правого, прямо как во время наших игр в покер. Помнишь? Досталось же мне тогда от учителя! Вижу, что зря, правил ты не усвоила. Может, из-за этого малышка Ви так и не научилась качественному блефу?
Сглатываю, чувствуя сбоку опаляющий тяжестью взгляд серых глаз.
Даже смотреть в лицо Эштону не нужно, чтобы понять, что крутится у него в голове: нехорошие сомнения и подозрения в притворстве.
Даррг.
Все бы прошло на ура, не будь капитан Андерс так ко мне суров. Вот же ж, не стоило ему демонстрировать неприличный жест средним пальцем перед началом боя, точно разозлился.
– Очевидно, что его сил для проверки твоих способностей маловато, - Руди, будь он проклят, кивает в сторону владельца звания первого меча Академии.
– Собираешься занять место моего оппонента? – спрашиваю с опаской, не веря в сказанное. Он не в своем уме, если действительно собирается…
– Не думаешь, что противником мастера должен быть другой мастер?
По блеску в карих глазах точно понимаю, что он догадался.
Но как?!
Я же была безупречна!
Руди принимается расстегивать пуговицы своего синего, как воды глубокого беснующегося моря, мундира.
Выдающийся рыцарь империи, известный далеко за ее пределами. Самый молодой капитан ордена. Гордость южных земель, откуда он родом. Мастер, не знающий страха смерти, превозносящий справедливость и честь.
Мне выпадает редкая возможность сразится с таким человеком!
Да-а, ура-а…Вот же счастья, то привалило.
Пока я осмысливаю грядущее, происходит рокировка. Эйдж занимает место Руди среди наблюдателей, а Руди заходит в круг, бросая в сторону свой синий мундир и оставаясь в белой рубахе.
Издавна считалось, что именно у главы синего ордена самая безупречная среди остальных репутация. Возможно, потому что там продолжают свято чтить рыцарский кодекс и основные заповеди первых принесших присягу правителю мечников.
Но в человеке напротив, звонко высвободившем из ножен свой искусно выполненный
Против меня, студентки, девушки, «дочери» его учителя, имеющей только тупое, лишенное баланса оружие идти с первоклассным мечом…
– Начали! – орет тренер Пим, который, видимо, страстно жаждет увидеть мое смертоубийство. Что плохого, спрашивается, я ему сделала?
Битва начинается самая настоящая. Не успеваю обвинить Руди в том, что он окончательно спятил, как капитан рыцарей уже атакует.
Еле-еле, выныриваю из-под его руки, успевая увернуться, не поранившись. На лице у меня неподдельное удивление, даже глаза расширены широко, несмотря на струящийся вниз ледяной пот.
Чокнутый! Он меня едва не пришиб!
В толпе моих сокурсников проносятся восклицания, предполагающие то же самое.
Вступительные тесты в любой из предпочитаемых соискателем орден после теоретических испытаний предполагают дуэль с его членами, настоящими, полноправными рыцарями. В таких боях никто даже не предполагает победы желторотых новичков.
Суть в том, чтобы экзаменаторам и занимающимся отбором людям стал ясен уровень кандидата. В отборе обычно принимают участие рядовые рыцари, никак не его глава.
Однако, если кто из готовящихся к стезе рыцарской наравне со мной без пары месяцев выпускников, и завидует возможности сойтись клинками с капитаном Андерсом, уверена, после двух минут наблюдения за нашим боем, они вздыхают с облегчением от того, что участь эта свалилась на меня, а не на них.
Едва перевожу дух. Быстрый и ловкий, и значительно сильнее Эйджа. Он не даст мне «имитировать» сражение. Если не буду биться в полную силу, пострадаю!
Солнце жарит сверху, сердце бьется с ненормальной скоростью, отзываясь шумом в ушах, а Руди даже не вспотел и умудряется озвучивать подначивания на весь честной народ, так и алчущий сплетен:
– Давай, Ви! Ну же! Или мне стоит поведать твоему сопернику о том, куда ты под покровом ночи ходила на прошлой неделе?!
Даррг!
Он же обещал!
Атакую, и Руди без труда отбивает удар, словно ему это ничего не стоит.
Соберись! Даррг, Ви, сосредоточься! Нельзя терять контроль! Иначе…
– Это так тебя учил отец?! – не может оставить меня в покое мужчина.
Шум толпы, набатом колотящееся в груди сердце, пекло от не по-апрельски жарящего своими лучами солнца, хитрая усмешка Руди и напоминания об отце, далеко не том человеке, которого все привыкли считать моим родителем, распаляют мой гнев.
Самоконтроль летит в бездну.
Этот самый гнев, что сидел во мне годами. Гнев, который превращает правильный выбор в бесконечно сложный, и следовательно, совершенно невыгодный. Прагматичность, присущая всем мечникам, дает слабину.