Десантура

Ивакин Алексей Геннадьевич

Женя закинул винтовку на плечо и полез в карман белой рубашки.

Капитан взял временное удостоверение и стал его изучать:

– Действительно, истребители... А что ж как махновцы одеты?
– капитан добродушно улыбнулся.

– Так не успели еще, товарищ капитан. А вы с фронта?
– спросил товарищ Юрчика, Коля Савельев.

– С фронта, ребята, с фронта.

– И как там?
– жадно спросил Костя. У него даже заблестели глаза, и он подался всем корпусом к капитану так, что тот слегка отодвинулся.

–

Нормально!
– спокойно кивнул капитан.
– Мы давим. Временные трудности есть, но мы их скоро преодолеем. И пойдем вперед.

– Эх... Не успеем повоевать...
– грустно вздохнул Женька, поджав губы.

– Не переживайте, - подмигнул артиллерист.
– А покажите-ка мне как к заводоуправлению пройти.

Женька повернулся, показывая дорогу:

– Значит вот прямо сейчас пойдете, вдоль этого забора, там свернете налево и...

Вдруг он запнулся, будто вспомнил что-то:

– Товарищ командир, а документы все-таки покажите...

– Вы что ребята, немецкого шпиона во мне разглядели?
– развел руками капитан, удивленно улыбаясь.

– Порядок такой, товарищ капитан...

Капитан опять улыбнулся, полез левой рукой в карман гимнастерки и мельком посмотрел за спины ребят.

Юрчик машинально стал оглядываться...

Последнее, что тогда увидел Женя - финка, летящая в горло Косте. А потом сокрушительный удар чем-то тяжелым сзади.

Диверсантов тогда так и не взяли. Это Женя узнал уже в Смоленском госпитале. А в октябре его призвали в армию...

...-Заткнитесь, говорю, ироды!
– Юрчик вышел из себя от злости.
– Немцы рядом!

– Лейтенант, разведка возвращается!

Взвод моментально затих. Послышался скрип снега... А потом появились две фигуры в маскхалатах. Ребята из его взвода, посланные за речку посмотреть - что там да как.

– Ну что там?

– Речка промерзла. А за речкой в перелеске - кабели связи. Тихо, следов нет. Что делать будем?

– Норицын! Бегом до командира роты. Доложи.

– Да, товарищ младший лейтенант.

– Бегом!

Норицын исчез в темноте.

Ребята-разведчики разгребли снег до земли и зажгли там сухой спирт-пасту - синее пламя давало иллюзию уюта и крохи тепла - и торопливо стали грызть гороховый концентрат.

– Эй, вы что это?
– возмутился Юрчик.
– Это же НЗ. Паек не трогать!

– Товарищ младший лейтенант, сутки уже не ели...- не отрываясь от сухпая, пробурчал один из разведчиков.

– И в самом деле, - поддержал их Заборских.
– Кишка кишке бьет по башке. Последний раз перед заброской суп хлебали, силы-то надо восстанавливать.

– Есть приказ по бригаде...
– сквозь зубы, зло и решительно сказал Юрчик.
– НЗ не трогать. На то он и НЗ. Продукты будем добывать у немцев. Вот возьмем обоз или продуктовый склад, там и поедим. Да и местные жители нам помогут.

– А на кой черт мы тогда жратву

с собой тащим, а товарищ младший лейтенант?
– спросил кто-то из темноты и тут же зашуршал фольгой.
– Пока до немцев дойдем - копыта отбросим.

Стоявший рядом Заборских ухмыльнулся.

Юрчик же, понимая, что бойцы после суточного перехода хотят, есть как волки, махнул рукой. Зимой голодным быть нельзя.

– Черт с вами. Разрешаю по половине брикета горохового концентрата. И по сухарю.

– Вот это дело!

Взвод обрадовано загомонил и моментально стал шуровать в вещмешках.

Сам же млалей сел чуть в стороне, прислонившись к старой березе. И с огромным удовольствием вгрызся в соленущий брикет.

Половины его молодому желудку не хватило. Но он, переборов себя, сунул брикет обратно в мешок. И вовремя. Вернулся ефрейтор Норицын.

– Комбат приказал - уничтожить кабели к эээ..., вобщем к такой-то матери.

– Комбат?

– Да, он в роте сейчас.

– Понятно... Первое отделение! Есть возможность отличиться!

Юрчик торопливо надел вещмешок:

– Смирнов, поведешь дорогу показывать!
– бросил он одному из разведчиков.

– Смирнитский я, товарищ младший лейтенант. А чего ее показывать? Мы как слоны лыжню натоптали.

– Не рассуждать! Вперед.

Десантники попрыгали на месте, проверяя - не бренчит ли снаряжение и пошли на спуск к речке.

Каждый шаг давался с трудом - спуск ночью по берегу, заросшему кустами чреват опасностями. Полуметровый слой снега скрывал все, что угодно - от валунов до стволов деревьев. Шагать приходилось высоко. Да и шума было - как от стада коров.

Кусты трещали, кто-то упал, сбряцав котелком, кто-то матюгнулся вполголоса.

Наконец спустились на лед реки и зашагали по сугробам. Юрчик шел вторым, после разведчика, чью фамилию он так и не мог запомнить.

На противоположный берег поднялись не так шумно - подниматься всегда легче - лесенкой, один за другим.

– Пить хочу, сил нет, - тяжело дышал замыкающий маленькую колонну Миша Иванько.
– Товарищ младший лейтенант. Там промоина. На обратном пути наберем водички?

– А что, фляжка пуста уже у тебя?
– утирая пот с лица - мороз, а ходьба на широких лыжах по ночному лесу способствует согреванию организма - ответил вопросом Юрчик.

– Да концентрат этот - соленый, ужас!

– Терпи. На обратном пути попьешь. Далеко до кабеля?

– Километр, примерно.

– Отлично... Вперед, вперед, вперед!

Смирнитский протянул свою фляжку Иванько. Тот сделал несколько больших глотков и пошел...

Кабель нашли быстро. Пережгли термитными шариками в четырех местах, куски же выбросили подальше.

Немцы здесь не бродили зимой - целина нетронутая. Так что времени много. Часа два, а может и больше. Не любят немцы ночью по лесам ползать.