Дети и эти
Шрифт:
Склеили скафандр. Померили. Велик. Обоим. Укоротили ножницами. Теперь мал.
— Глупостями мы с тобой занимаемся, — говорит мама, — зря время тратим. Пошли, аптечку откроем. Будем лекарства пробовать. Там их навалом. Сколько хочешь. Некоторые кисленькие-кисленькие.
Но папа сказал, что лекарства — не еда. От них, как от конфет, аппетит уменьшается. Лекарства лучше на закуску оставить, на сладкое. Сначала надо обыкновенной еды поесть.
Мама открыла холодильник:
— Я буду всё вынимать,
Сели на пол. Обедать. На первое: котлеты с кексом, на второе: ветчина с сёмгой, на третье хотели попробовать винегрет, но он рассыпался. По полу. Собрали горстями, сложили обратно в миску, есть не стали. Закусили кетчупом и ломтиками ананасов из банки.
— Скользкие штучки, — сказал папа про ананасы. — Пальцами не подцепишь. Ложка, наверно, нужна.
Мама открыла ящик с ложками.
— Вот куда они спички от нас спрятали. А спички нам вовсе и не нужны.
— Смотри, — говорит папа, — тут, в ящике, ещё и ножи.
— Ого, — пощупала мама, — какие острые! В доктора поиграем?
— Друг с другом? — обрадовался папа.
— Нет, с диваном. Сделаем ему операцию. Будем пружины скрипучие удалять.
— Чур, я хирург! — первый крикнул папа. — А ты медсестра!
— Какая же я сестра, если я мама? Я буду хирург.
Стали отнимать друг у друга ножи. Боролись, пыхтели. Никто не победил. Помирились. Честно поделили хирургический инструмент, пошли лечить диван.
— Давай сначала на подушке потренируемся.
Усыпили подушку духами, прооперировали, удалили перья. И пух. Осталась одна наволочка. Умерла подушка. Решили похоронить. С почестями. В кадке с пальмой. Согнали пальму с насиженного места, отложили в сторонку. Попрощались с покойной наволочкой, опустили её в свежую могилу.
— А чем засыпать будем?
— В ванной целая коробка стирального порошка.
Притащили, засыпали, слепили могильный холмик. Не понравилось. Передумали. Выкопали покойницу обратно, уложили в гробик из шахматной доски. Похоронили заново. Из фигур сделали много памятников. Красиво.
— Кончил дело, — сказала мама, — гуляй смело. Пошли лекарства пробовать.
— Идём. Теперь, после обеда, аппетит не испортится.
Только выбрали самые заманчивые таблетки, а тут и дети вбежали. С криками.
— Эх! — говорят родители. — Не успели. Ну, ничего. Не вечно же они будут дома сидеть. Уйдут. Никуда не денутся. А мы в следующий раз с самого интересного начнём.
ЖАРКАЯ ПОМОЩЬ ЗАСОХШИМ СТРАНАМ
Один папа сказал детям, что идёт на работу, а сам надел свою новую зимнюю куртку, взял свои шикарные хоккейные коньки, которые дети ему на день рождения подарили, и пошёл на замёрзшую речку, тренироваться. У папы на работе генеральный
Тренировались до самого вечера. Вечером папа вернулся домой с коньками под мышкой. Дети спрашивают:
— Где твоя куртка?
— Я, — говорит папа, — её… ну это… как оно называется… — А сам думает: «Кто его знает, где она теперь. Может, по реке плывёт. Подо льдом. Потому что в проруби утонула. А может, в небе летит. Если её лётчик какой-нибудь подобрал или пассажир».
— Папа, — опять интересуются дети. — Ты куда куртку свою новую дел?
На самом деле папа, когда играл в хоккей, распарился, даже жарко стало. Он куртку снял, на снег положил. И быстрее всех стал по льду носиться. Семь шайб забил. Очень повысил конкурентоспособность родного предприятия. Потом стемнело, все домой пошли, и про куртку свою папа вспомнил только на половине дороги. Вернулся. А её нигде нет.
— Может, объяснишь, — в третий раз спрашивают дети, — что с твоей курткой случилось?
— Приняли, — говорит папа.
— Кого приняли? Куда?
— Куртку. Включили в список.
— В какой список?
— Вещей, которые у нас на работе собирали. В помощь.
— Какая помощь? Кому?
— Целому ряду стран. Вы разве не слышали? По телевизору сообщали, какая там засуха. Беда. Катастрофа. Пол-Африки засохло. И целому ряду африканских стран требуется экономическая помощь. Весь мир собирает. У нас на работе тоже. Кто чем может помочь. Зонтики, палатки, лекарства, продукты разные, вещи. Я куртку отдал.
— Молодец, — говорят дети. — Умница.
— Так я и думал, — обрадовался папа, — что ругать не станете.
— За что же тебя ругать? Наоборот. Мы тобой гордимся. Помог экономике целого ряда попавших в беду стран. Похвальный поступок.
Тут маму с работы привели.
— А я, — похвастался папа, — совершил сегодня похвальный поступок. Куртку свою новую зимнюю пожертвовал. Отдал засохшим странам.
— Подумаешь! — пожала плечами мама. — Не вижу чего-то особенного. Она тебе, наверно, мала была. Тесновата. Ты и подумал: всё равно весна скоро.
— Ничего не мала была, — обиделся папа. — Даже немножко на вырост. Знаешь, как жалко было? А всё равно отдал. На помощь.
— Ну и что! — говорит мама. — Я тоже сегодня человеку помогла. Отдала свой кусок пиццы. На работе, в обеденный перерыв, мы пиццу заказали на всех, и у Стеллы Ильиничны, бухгалтерши, доля её на пол… как шлёпнется. Начинкой вниз прилепилась. А экономист наш Степан Филиппович, вечно он где не надо топчется, тут же и наступил. Я говорю: «Стелла Ильинична, вот, берите мой кусок. Берите, берите!» Она так благодарила.