Дети ночного неба
Шрифт:
Мэйо бродил, все больше и больше запутываясь. Изредка мимо него кто-нибудь проходил, но мальчик не решался узнать дорогу. Это было хуже, чем в лесу. Там хотя бы он отвечал только за себя, а здесь от него еще жизнь Огонька зависит. Что может сделать с оборотнем противный старик? Да все, что угодно, раз он так легко заставил его идти с собой. Мальчику хотелось расплакаться, начать стучать во все двери, чтобы уговорить хоть кого-нибудь помочь, но он не плакал и не стучал, упорно ища путь к гостиному дому.
Счастье благоволило Мэйо — он сумел выбраться в центральную часть города.
Ночь стояла
Главное не шевелиться — тогда она его не заметит. Мэйо знал, что за простыми людьми Маргш посылает священного ворона, сама являясь только за знатью, но, встретив на дороге, богиня смерти наверняка заберет его с собой. А может она и в самом деле явилась за ним, ведь он столько общался с Чиа, он ее ученик, вдруг он тоже теперь, как знать. Только не шевелиться и не бежать, здесь, в тени она его не заметит…
Пес богини повел носом, а потом, залаяв, побежал к мальчику. Маргш оглянулась, огненные глаза вперились прямо в Мэйо. Белый конь, гордо выгнув шею, направился вслед за собакой.
— Это ты?! — воскликнула Маргш, покойник пошевелился за ее спиной.
Мэйо тихо всхлипнул и потерял сознание.
Первой моей мыслью было — ну вот сейчас нас тут и завалит. Но камни, больше не падали, видимо, выше удара раствор крепче. Хотя… Я присмотрелась. То место, куда ударилась Тайри, раньше было дверью, которую потом заложили. Кладка оказалась менее прочной, чем в других местах, вот и не выдержала напора оборотня.
Я не спешила смотреть, что случилось с Имшэр, не то, чтобы опасалась ее, нет, просто не знала, что делать и что думать. Ведь она поверила словам этого негодяя! Его игра была так бесхитростна, что не могла обмануть и ребенка, а она поверила!
Но, пожалуй, я могу ее понять. Ей нужен был виновник. Виновник обрушившегося на нее несчастья. И Имшэр этого виновника дали. Да ткни мне пальцем в любого, после того, как я узнала, что моей семьи больше нет, и скажи, что он виновен, я бы и думать не стала, порвала бы на кусочки. Только у меня не было такого виновного.
Справившись с собой, я направилась к пролому. Тайри порядком засыпало камнями, синяки будут большие, но переломов, кажется, нет. Сняв тиску и укутав в нее подругу, я внимательнее осмотрела пролом. К моему величайшему удивлению, вел он не в соседнюю камеру, а в узкий
Я вернулась к ней.
— Как ты? — надеюсь, она не вскочит сейчас и не кинется на меня.
— Что со мной? — нет, пожалуй, не кинется. С такими голосами не кидаются, а смирно и долго лежат в кровати.
— Тебя немного засыпало камнями.
— Что? — Тайри приподняла голову, огляделась по сторонам, потом откинулась обратно. — Холодно, — пожаловалась она.
Собрав по темнице обрывки одежды, я попыталась соорудить из них что-нибудь, но без нитки с иголкой, это было бесполезно. Кое-как я укрыла подругу лоскутами.
— Почему я без одежды?
— Ты что-нибудь помнишь?
Тайри потерла лоб.
— Смутно, — ее начинало трясти — из пролома веял ледяной ветерок.
— Тебе стоит преобразиться, иначе ты совсем замерзнешь.
— Ты же знаешь, что я не могу.
— А несколько мгновений назад могла.
— Что?! Ты издеваешься?! Чиа, ты же прекрасно знаешь, что я не могу преображаться. И не надо над этим смеяться.
— А я вовсе и не смеюсь.
Пролом манил меня, так что разговору с подругой я уделяла лишь часть внимания. Вдруг там выход, вдруг нам удастся выбраться на свободу. И это не мешает проверить, потому что неизвестно как скоро нас придут проведать люди в хладном железе. Лампу, вмурованную в стену, выломать не удалось, а в темноте путешествовать по таинственным подземельям не очень уютно. Тайри наблюдала за моими действиями.
— Что ты делаешь? — кажется, она благополучно забыла о том, что собиралась меня убить. Хотя кто бы на ее месте не забыл, некоторые во время первого перевоплощения вовсе забывают себя, оставаясь в зверином облике навсегда.
— Думаю, как нам лучше убраться отсюда. У нас с собой никакого светильника, а там, в темноте, могут таиться ловушки.
Девушка нахмурилась.
— Но ты же Кау Ши, ты же должна видеть в темноте.
— Но не в такой же… — а Тайри подала мне идею. Я же оборотень, почему бы мне не изменить свои глаза так, чтобы видеть и в сплошной темноте?
Частичные преображения самые сложные, ведь ты не идешь по натоптанной тобой и поколениями предков дорожке, а ломаешь часть себя. Глаза защипало, будто туда сыпанули песка, я не удержалась и потерла их, а когда отняла руки от лица, сперва подумала, что ослепла. Свет впился в зрачки, как игла.
— Тайри, ты сможешь идти? — я предпочла вновь закрыть глаза руками.
— Да, кажется. Подожди, я сейчас.
Она завозилась, чем-то шурша, потом ухватила меня под руку.
— Осторожно, здесь камни.
Я чуть не упала, но Тайри удержала, потом дорога стала чистой.
— Все, может открывать глаза.
Проморгавшись, я огляделась по сторонам — красиво: мир оставил себе только золотисто-янтарные тона, там, куда падал мой взгляд, четко виднелись два круга света света. Обернувшись на Тайри, я заметила у нее в глазах рыжие отблески.
— Ух, как у тебя глаза светятся!
— Только светятся? От них не становится светлее?
— Нет, глазами ты ничего не освещаешь, — усмехнулась она. — Так что тебе придется меня вести.