Дети ночного неба
Шрифт:
— Здесь же оставляют еду на ступенях храма, в жертву богине, — догадалась я. — Вот он, святотатец, и воспользовался.
Успокоив жеребца и кое-как утихомирив безмерно радующегося воссоединению с Тайри Разбойника, мы отправились дальше.
На улице стояла ночь, городская, разгоняемая светом фонарей, но, тем не менее, самая настоящая. Время нечисти и богини смерти. Можно сказать мы и то и другое.
Застоявшийся конь одним скачком преодолел ступеньки. Разбойник же, осмотревшись и поведя носом, вдруг с радостным лаем помчался куда-то.
— Что он там нашел? — Тайри направила
В тени дома застыла маленькая человеческая фигурка, круглые глаза с ужасом смотрели на меня. Это же Мэйо!!!
— Это ты?! — вот уж кого я не ожидала здесь увидеть.
У мальчишки закатились глаза, и он осел на мостовую.
Мерар шел вдоль домов, потихоньку потряхивая свою трещотку, чтобы люди знали, что он настороже и спали спокойно. Он был уже стар, ноги давно не такие быстрые и глаза не такие зоркие, да и с охраной неплохо стравлялась городская стража, но горожане больше любили старого уличного сторожа, щедро оплачивая его услуги. Мерар в деньгах не нуждался, накопил еще в бытность свою десятником городской стражи, да и дети, старший сын, выбившийся в купцы, и младший, сменивший отца на посту десятника, родителей не забывали, щедро оделяя. Но отчего-то тянуло старика на улицы, не мог он усидеть дома, несмотря на все уговоры жены.
Конский топот заставил оглянуться. Кто еще ночью вздумал скачки устраивать?!
Вот из-за угла выскользнул белый конь, на его спине восседала Маргш, сияя огненными глазами, развевались белые погребальные одежды покойника за ее спиной, перед богиней еще кто-то сидел, кажется, ребенок. Мерар не стал рассматривать, бросил трещотку и помчался домой. Так старый сторож не бегал даже в молодости. Добежав до дома, захлопнул за собой дверь, прижался к ней спиной, пытаясь отдышаться.
— Ты чего? — на шум вышла сонная жена. — Чего так рано?
— Не пойду больше ночью никуда!
— Чего так?!
— Не хочу там больше смерть свою встретить!
Глава 9
Посол улыбался так приторно, что Риддину мгновенно стало не по себе. Он знал, что его не искали, иначе давно бы нашли, потому что найти чужеземца в чужой стране легче легкого, тем более чужеземца, который занимается не торговлей, а не пойми чем. Следили потихоньку, чтобы чего против родной страны не замыслил, заговора там, это да, но искать нет, не искали. Да и старший брат, никогда не любивший, заботившийся только о том, чтобы Риддин не стал его соперником, вряд ли обрадуется появлению младшего.
— Я не хочу возвращаться, мне и в Виларе очень нравится. Но я пришел просить вас о помощи. Мне необходимо получить аудиенцию у Императора.
— Аудиенцию? — удивился посол. — Зачем же?
— Вопрос довольно щепетильный, я хотел бы обсуждать его только с Императором.
Посол ничуть не изменился в лице, только разулыбался еще пуще.
— Да, ваше высочество. Как скажете. Пойдемте в дом, что же на пороге-то стоять?! — подхватив Риддина под руку, посол увлек его
— А что происходит? — решил узнать Риддин.
— Да убийства какие-то.
— И кто же убит?
— Глава клана Тайри.
От неожиданности Риддин вздрогнул, что не укрылось от взгляда посла.
— Вы были с ним знакомы, ваше высочество?
— Нет, — Риддин покачал головой. — Слышал просто. Он ведь был довольно значительной фигурой.
— О да! А поскольку его наследница незадолго до этого куда-то пропала, то клан сейчас обезглавлен.
Посол распахнул дверь в комнату.
— Постарайтесь все же побыстрее, — попросил Риддин.
— Да, непременно. Отдыхайте пока.
Дверь захлопнулась, отрезав гостя от хозяина, с внешней стороны прогрохотал засов. Аднец кинулся к выходу, но поздно, дверь была уже надежно заперта. Риддин осмотрелся — гостевая комната больше походила на темницу: на окне прочная решетка, крепкая дверь, разве что только убранство богатое. Сам вошел в ловушку. Расстроившись, аднец присел на кровать, думая, как бы выбраться, или хотя бы передать весточку друзьям. Помог, называется! Самого теперь хоть выручай.
Но унывал Риддин недолго, решив исследовать новое жилище. Окно выходило в глухой двор, так что если он вздумает кричать, никто не услышит, но если он вздумает выламывать решетку, тоже никто не услышит. Правда, прутья так крепки и так надежно вмурованы в стену, что выломать решетку и быку не под силу. Дверь тоже необыкновенно прочна. В комнате ничего, что может послужить оружием. Кровать не поднимешь, а стол слишком легок, чтобы как следует ударить кого-нибудь. Разве что, накинуть на того, кто войдет покрывало с кровати, отнять оружие и уже после этого прорываться на волю. Эх, почему же он оставил свой меч в гостином доме?! Решил, что посол сразу отведет его к Императору, а в императорский замок входить с оружием нельзя. Вот глупец.
Мэйо пришел в себя от ветерка, овевающего лицо, его кто-то придерживал, а сам он, кажется, сидел на лошади. Мальчик открыл глаза. Мимо пролетала ночная столица, а прямо перед ним были шея и голова белого коня.
Неужели Маргш и в самом деле забрала его?! И это не сон?
Дернувшись, Мэйо заорал, но ему почти тут же заткнули рот.
— Тише, — сказала на ухо Маргш голосом Чиа. — Не бойся.
Мальчик оглянулся.
— Чиа?
Кау Ши улыбнулась.
— Да, это я, не волнуйся.
Мэйо развернулся и, обняв наставницу, разревелся от облегчения.
— Ну тише, тише. Все в порядке.
— Я подумал, что ты умерла и тебя забрала богиня смерти!
— Прости, что напугала. Но меня никто не забирал.
Мэйо заглянул Чиа через плечо и узнал под белым капюшоном лицо рыжеволосой подруги Чиа.
— Так вы убежали! Нарядились богиней смерти и ее жертвой!
— Почти так оно и было, — хмыкнула Чиа, придерживая ерзавшего на конской спине мальчишку, чтобы не свалился.