Дети вечного марта. Книга 1
Шрифт:
— Александр, — позвал Шак. — Колись, что ты такого натворил, что на тебя по всему околотку травля?
Саня от неожиданности задумался. Ничего кроме девки он за собой не помнил. Ну, не было! Не состоял, не участвовал, не привлекался, не крал, не убивал, не скрывал. Да, чтоб им там всем пусто стало! Чем он им так досадил?
— Ничего! — зло выпалил кот. И слегка пригнулся. Если обе лошади разом на него попрут, останется, удирать. С такими противниками лучше не связываться.
От тележного колеса раздался продолжительный вздох-стон:
— Шак, я же говорила, ничего за ним
— Я тебе верю. Не напрягайся, девочка. Фасолька, отнеси ей супу. Пусть поест.
— Я не хочу, — отказалась курица.
А саму на сторону клонит. Сейчас свалится. Но Солька не дала подруге упасть, подхватила, села рядом, обняла за плечи.
— Странно сие и непонятно, — заключил Шак. — Может, нашего кота, с каким другим перепутали?
— Наверное, — безразлично отозвался баро.
— Ты давай по подробнее: что за слухи, кто распространяет.
— Ха! Да в Венсе с обеда на всех перекрестках закричали: ловите, мол, граждане убеглого кота. Как зовут неизвестно, лет — около тридцати; бродяга, вор, убийца, растлитель, людоед…
Против ожидания, Шака такое описание Саниных подвигов не насторожило, а развеселило. Он даже хлопнул себя по коленкам. Собака тоже криво улыбнулся. Чалый посмотрел на них, на виновника и только головой покачал.
— Точно, с другим котом попутали. Но вам от этого не легче. Если вас с ним поймают, хлопот не оберетесь. Пока расследование, да суд, да доказательства, останетесь без штанов. Выступать вам не дадут, это уж к бабке не ходи, можете вообще в тюрьме оказаться.
— И ты нам хочешь предложить… — насмешливо протянул Апостол.
— Ага. Отдай его мне. Покрасим в черный цвет. Будет с нами кочевать. Котяра, тебе ведь все равно с кем?
— Нет, — твердо отозвался Саня. — Я тогда лучше один.
И опять напружинился, на случай если его захотят удержать силой. Когти полезли и, естественно, попались на глаза Чалому.
— Ого! — цыган отшатнулся. — Шак, ты кого подобрал? Это же…
— Заткнись! — рявкнул Апостол.
Лицо цыганского главаря сделалось задумчивым. На Саню он теперь посматривал урывками — якобы не интересно ему.
Права была мамка, что прятала пасынка от таких вот. Совсем его не знает, а туда же — обзывать. Спасибо Шаку, не дал сорваться оскорблению. Иначе, Сане пришлось бы или драться, или уйти. Несмотря ни на что! Плевать, что ночь и враждебное княжество под ногами. Плевать, что ловят. Ушел бы.
Но тревожная минута прошла, и тот же Чалый разрядил атмосферу:
— Повезло тебе, Шак. Такие девчонки с тобой катаются, собака у тебя есть, кота нашел. Самое время двигать на восток. Слышал, герцог объявил по всему государству о сборе арлекинов?
— Разумеется. Мы туда уже месяца три назад собирались, но потеряли кота, и надеяться забыли.
— Теперь пойдешь?
— Не знаю. Если проскочить Венс и по ничейным землям двигаться в сторону герцогского домена, год потеряем. А до феста осталось восемь месяцев.
— Смотри…
Саня отодвинулся к девушкам. Ему стало неинтересно. Чалый сыпал названиями неизвестных городков и деревень: пойдешь туда-то, там свернешь налево, здесь — направо.
Цыпа уже не зеленела в темноте впалыми
— Солечка, налей мне, поесть.
— Ах ты, наш маленький, наш полосатенький, — пропела Фасолька. — Садись, мой хороший, я тебе супчика принесу, а ты мне потом на ушко расскажешь, кого убил, кого ограбил, кого съел.
— Договорились, — пообещал Саня.
Вот свинюшка! Теперь всю дорогу будет дразниться. Но у нее получалось как-то необидно. Кот решил: подыграет, а там — забудется. Не сознаваясь самому себе, он уже связал с ними свою ближайшую жизнь. Так и подумал: в начале подыграет, потом — сравняется, и только потом спохватился: он же еще ничего не решил. А что тут решать-то! Они ему нравились. И не в том дело, что не продали его на границе. Они были свои. Грубые, нищие, странные, но — свои. Он пока ни с кем кроме приемных родителей не чувствовал себя так свободно. С людьми не получалось из-за необходимости, выдавать себя за человека. А тут не надо. Здесь ты — только то, что ты есть. Кот, это звучит гордо. Лошадь — тоже хорошо. Собака… а девчонки вообще — класс.
Фасолька возилась у костра. Саня спросил у Цыпы:
— О каком сборе толковал Чалый?
— Раз в пять лет в герцогском домене собираются все арлекины страны. Там месяц идут представления. Герцог смотрит. Тех, кто ему больше всех понравится, объявляют победителями.
— И что?
— Получают награду.
— Какую?
— Следующие пять лет они живут при дворе. Мы два раза туда собирались. Ни разу не дошли.
Фасолька вернулась с двумя мисками. Одну сунула коту, другую пристроила у себя на коленях. Цыпа осторожно дохлебывала суп. Саня тоже взялся за ложку, только теперь в полной мере оценив собственный голод. Молчал, пока ложка не заскребла по дну. Шутка ли, за полтора суток съесть пол лепешки. А погоня, а страх, а граница? На девку тоже, между прочим, силы ушли. И не малые.
Без всяких просьб с его стороны, Фасолька взяла миску и принесла добавки.
Во красота! Нет, так просто они теперь от него не отделаются. Гнать будут, не прогонят. А он отработает. Кот нужен? Вот он — я! И фыркнул, так что брызги полетели. Мамка приемная долго его отучала за столом фыркать. Мол, пока ест спокойно — человек, как фыркнет, сразу видно — кот.
У костра Чалый что-то рисовал на куске клеенки.
— Цыгане тоже едут? — спросил Саня у Цыпы.
— Что ты! Туда только нам можно. И чтобы в составе обязательно были лошадь, собака и кот.
— А петухи?
— Нет. Петухов там не бывает.
— Если со всего герцогства собрать арлекинов, — начал вслух размышлять Саня, — это же сколько наберется?
— В том-то все и дело, — печально отозвалась Цыпа. — Собираются очень многие. Я только раз видела группу, они вообще отказались ехать, и нас отговаривали. Шак их послушал, посовещался с Собакой и все-таки пошел. Понимаешь, туда не просто надо добраться. Желательно, чтобы кроме тебя не дошел никто.
— Почему?
— Тогда и соревнований никаких не надо. Тогда награда точно будет твоей.