Детство Регины (сборник)

Снегирев Влад

Затем — юность. Ссоры, утраты, ошибки. Все это горело перед ней, как пламя на ветру: ярко, неумолимо, отбрасывая длинные тени ее души.

— Почему ты показываешь мне это? — спросила она, с трудом сдерживая слезы.

— Потому что прошлое — это тот же огонь, — ответил Учитель. — Он может согреть, но может и обжечь. Твоя задача — принять его свет, но не позволить ему сжечь тебя.

Регина закрыла глаза, позволив картинкам сменять друг друга. Она протянула руку, словно дотрагиваясь до самого пламени, и вдруг почувствовала тепло, не обжигающее,

но успокаивающее. Огонь перестал плясать, замер, а затем погас, оставив в ее руках лишь пустую лампу.

— Ты справилась, — сказал Маркус. — Огонь больше не управляет тобой.

И, наконец, пришло время последнего испытания — самого странного и трудного. Утренний свет просачивался сквозь редкие ветви старых дубов, создавая причудливую игру теней на траве. Роса серебрилась крошечными бриллиантами, а воздух был напоен запахом прелой листвы и далеких грибных полян. Маркус шел впереди, его темный плащ чуть волочился по земле, оставляя еле заметный след.

"Сегодня особенный день", — подумала Регина, стараясь не отставать. Она чувствовала, как внутри нарастает странное напряжение, смесь предвкушения и легкого страха.

— Учитель, — позвала она, — мы далеко еще?

Маркус остановился, обернулся. В его глазах плясали странные искорки — то ли насмешки, то ли скрытого знания.

— Сегодня, — негромко произнес Учитель, — твое последнее испытание.

Регина почувствовала, как внутри все сжалось. Не от страха. От предвкушения. От понимания, что сейчас произойдет что-то судьбоносное.

Лес становился все гуще. Гигантские папоротники, как ожившие скульптуры, касались ее бедер. Мох под ногами пружинил, будто живой организм. А между деревьями висели тончайшие энергетические нити, которые она научилась видеть за эти недели.

— Готова? — голос Маркуса звучал как отдаленный гром.

И Регина кивнула.

Учитель остановился на небольшой поляне, где древние валуны, поросшие мхом, образовывали странный полукруг. Каждый камень был как страница забытой летописи, каждая трещина несла свою энергетическую память.

— Твоя задача, — Маркус говорил медленно, — не просто увидеть энергетические потоки. Ты должна ими управлять.

Резной посох чуть заметно дрогнул в его руке. Символы на нем вспыхнули — изумрудно-серебристым свечением.

Регина закрыла глаза. Она помнила уроки. Дыхание — первый проводник. Сначала почувствовать, потом — управлять.

Между камнями начали проступать тончайшие энергетические нити. Серебристые, изумрудные, с редкими всполохами темно-синего. Они извивались, как живые существа, готовые подчиниться малейшему импульсу ее воли.

— Концентрация, — тихо напомнил Учитель.

И Регина потянулась к потокам.

Энергетические нити начали откликаться на ее прикосновение. Не физическое — ментальное. Регина чувствовала каждый импульс, каждое колебание, словно играла на невидимом инструменте

мироздания.

Первый поток — серебристый — дрогнул. Послушался ее воле. Она не командовала. Она предлагала. Направляла. Танцевала вместе с ним.

Маркус наблюдал. Его глаза — две темные льдинки — не спускали взгляда с ученицы. В них читалось странное напряжение: профессиональный интерес, ожидание, и что-то еще. Почти отцовская гордость.

Второй поток — изумрудный — завибрировал. Регина почувствовала: сейчас будет сложнее. Этот поток сопротивлялся, играл, как непослушный жеребенок.

— Не давить, — прозвучал голос Учителя, — услышать.

И она услышала.

Каждый энергетический поток — это история. Память. Дыхание леса. Она больше не просто управляла. Она — становилась частью этого мира.

Капли пота выступили на ее лбу. Концентрация требовала полного погружения.

Маркус молчал.

Испытание продолжалось.

Энергетические потоки начали сплетаться — сначала неохотно, затем все теснее. Регина чувствовала каждое их движение, как собственное дыхание. Серебристые нити переплетались с изумрудными, создавая сложную трехмерную структуру, которая висела в воздухе между древними камнями.

— Удержи, — тихо прозвучал голос Учителя.

Напряжение нарастало. Каждый мускул ее тела дрожал от невероятной концентрации. Энергетическая сеть вибрировала, готовая разрушиться от малейшего неверного импульса.

Маркус положил руку ей на плечо — уверенную, теплую.

— Почувствуй целое, — прошептал он.

И в этот момент Регина поняла — она больше не просто управляет потоками. Она становится ими. Ее сознание расширялось, впитывая тысячи голосов леса, древних камней, невидимых духов.

Энергетическая структура вспыхнула — ослепительно, триумфально.

— Достаточно, — произнес Учитель.

Регина открыла глаза.

Мир вокруг нее медленно возвращался в обычное состояние. Птицы запели свои дневные песни. Ветер качал папоротники. Она оказалась на прежнем месте, а перед ней стоял Маркус с едва заметной улыбкой.

— Теперь он твой, — коротко сказал он.

И с этими словами он передал ей свой резной посох. В его взгляде больше не было наставнической строгости, лишь глубокое уважение к той, что не только прошла свой путь до конца, но и была готова сделать следующий шаг.

Дом бабушки встретил их тихой теплотой. В воздухе витали запахи сушеных трав и свежеиспеченного пирога, а мягкий свет лампы над кухонным столом обещал уютный вечер.

Регина осторожно вошла в дом, держа в руках посох — он теперь казался частью ее самой. Маркус шел следом, степенный, как всегда, но в его взгляде сквозило одобрение.

Бабушка уже хлопотала у плиты, ловко переворачивая оладьи на чугунной сковороде.

— Вот и вы, — улыбнулась она, не оборачиваясь. — Думала, не дождусь. Ну, рассказывайте, как все прошло?