Девочка, которая замолчала
Шрифт:
Около матери стояла уже заготовленная батарея судков и коромысло. Без лишних слов, я проковыляла к ним и взвалила на себя деревянную дугу. Ещё не хватало тут представление устраивать.
– Быстро обед в триста вторую и четыреста третью неси. Потом за остальными вернёшься.
Мать повесила на лопасти тяжёлые железные котомки. Коромысло больно резануло шею, и я повела плечами, чтобы переместить его поудобнее. Не впервой. Главное сейчас – не споткнуться на лестнице и туфлю не потерять.
Будто прочитав мои мысли, мать опустила взгляд.
–
Я сделала вид, что вопроса матери не услышала. Повернувшись, пошла к выходу. Авось, обойдётся.
Вот и нет. Через пару шагов я почувствовала, что тяжёлая пятерня опустилась на одну из дуг коромысла.
– С туфелью, говорю, чего сделала?
Я поморщилась. От материного раскатистого голоса звенело в ушах. Он зычно отразился от стен столовой, заставив уже всех сидящих в столовой завертеть головами.
– Я починю, – торопливо пробормотала я.
Лишь бы скорее покинуть эту душную, пропахшую кислыми щами столовую, скорее уйти от позора.
– Ясен день, починишь, – голос матери вылетал из открытых настежь окон и, казалось, даже пешеходы на противоположной стороне улицы теперь знают об испорченной обуви. – Других-то я тебе не достану.
Будто назло, в столовую зашёл давешний парень с проходной.
– И года не проносила – продолжала громко отчитывать меня мать. – Хорошая обува, в ней бы ещё ходить и ходить…
– Я пошла, – перебила я мать и, шаркая, поспешила к выходу из столовой. В спину мне неслось:
– И больше не опаздывала чтобы мне. Из-за тебя люди обеда час ждали, посмотри ты!
Я вышла во двор и, опустив на секунду тяжёлую ношу, швырнула носом.
Уеду отсюда, уеду! Не знаю куда, но уеду точно. Попрошу в техникуме, чтобы меня в Ленинград распределили. А лучше – в Москву. Заживу там!
Глава 5
Кристина открыла глаза и упёрлась взглядом в деревянный профиль идола. Чуть размытый, он величественно возвышался над головами склонившихся к ней людей. Она лежала на боку на банкетке, у стены круглого зала «Шигирская кладовая». Чьи- то пальцы разжали ей веко. В глаз ударил слепящий свет фонарика.
– Жить будет. Водички ей дайте. А лучше, сладкого чая.
Луч впился в сетчатку второго глаза. Кристина дёрнулась и попыталась встать. Её мягко, но настойчиво уложили обратно на банкетку.
– Нет уж, лежи.
Кристина моргнула несколько раз и наконец, смогла сфокусировать зрение. Ближняя размытая голова оказалась усатым мужчиной-фельдшером лет пятидесяти. Чуть позади него стояли обеспокоенные Аня, Игорь и Макс. Вокруг, игнорируя требования о спокойствии, скакали взбудораженные шестиклассники.
– Ну что, – ласково спросил фельдшер, – жива?
Кристина медленно кивнула. К ней возвращались воспоминания. Она в музее. Пришла сюда с Аней. А кто такая Ната?
– Какая Ната?
Она и не заметила, что сказала это вслух.
Кристина оперлась на локоть. Голова гудела так же, как и после вторжений
Она подняла глаза на Игоря:
– Обезбол есть?
– Это какой такой обезбол ты собралась без назначения принимать? – почти угрожающе надвинулся на неё фельдшер. – Пойдём-ка госпитализацию оформим, а там разберёмся, нужен тебе, как ты выражаешься, «обезбол» или нет.
Кристина помотала головой.
– Не надо госпитализацию.
– Если что-то болит, то надо, – наставительно, как маленькой, объяснил Кристине фельдшер, попутно защёлкнув на пальце «прищепку» для измерения пульса и сатурации.
Кристина снова тряхнула головой.
– Ничего не болит. Отказываюсь от госпитализации.
Фельдшер тяжело вздохнул и достал из сумки бумаги.
– Тогда подпишите.
Кристина, наконец, приняла вертикальное положение.
– Может всё- таки в больницу? Вдруг инсульт, или ещё что серьёзное? – Аня выглядела обеспокоенной.
Кристина скользнула по ней взглядом и снова уставилась на Игоря.
– Нет. Это… это другое.
Игорь вытаращил глаза. Впрочем, это не помешало ему попутно поймать несущуюся прямо на витрину девочку.
Кристина черкнула закорючку на бумагах врача и поднялась на нетвёрдые ноги.
– Наверное, на сегодня с культурной программой закончим, – через силу улыбнулась она.
Игорь проводил взглядом удаляющихся во дворы Кристину и Аню. С винтовой лестницы – главной достопримечательности Краеведческого музея, которая досталась ему от конструктивистского клуба тридцатых, открывался отличный вид. Из этого окна проследить за двумя удаляющимися женскими фигурками можно было почти до Кристининого подъезда.
– Игорь Станиславович?
Игорь вздрогнул и обернулся. Сзади неслышно материализовался Макс. Игорь через силу растянул губы в улыбке.
– Всё хорошо будет, Макс.
Мальчик, казалось, не услышал последней реплики Игоря.
– Вы ведь в курсе, да?
Игорь посмотрел на Максима. У них с Кристиной были одинаковые глаза. Прозрачно-серые, жуткие какие-то глаза. Как будто в душу смотрят.
– В курсе чего? – осторожно поинтересовался он.
Макс поморщился, как будто Игорь сказал ужасную глупость. Перевёл взгляд на совсем крошечные фигурки сестры и тёти.
– Кристина говорила, что тот парень, который с башни ушёл, друг ваш был.
Игорь непроизвольно стиснул здоровой рукой протез. По затылку пробежали обжигающе-ледяные мурашки.
– Да, был, – наконец нашёл он в себе силы ответить.
Максим удовлетворённо кивнул и отвёл, наконец от Игоря глаза-льдинки. Некоторое время они стояли молча.
– Что-то нехорошее произошло. – Максим смотрел в ту сторону, куда ушли Кристина с Аней. – За Кристиной теперь девочка ходит.
Игорь представил мысленным взором только что скрывшиеся фигурки Кристины и её тёти. Он не заметил, чтобы с ними был кто-то третий.