Девочка, которая замолчала
Шрифт:
Взгляд Аллы Борисовны потеплел. Она кивнула, блеснув очками.
– Договорились. Вы только не забудьте, Игорь Станиславович.
– Ни за что! – уже на ходу крикнул Игорь и потянул на себя дверь кабинета.
Шумные одиннадцатиклассники всегда неуловимо напоминали Игорю о собственной юности. Поэтому он снисходительно относился к их максимализму и несмешным шуткам во время урока.
– Очень быстрая перекличка и начинаем. Абашева
Светловолосая, вся какая-то бесцветная Софья Абашева, которая всегда сидела на первой парте, прямо
– Бекметьев?…
Игорь подцепил стопку тетрадей левой рукой и положил на протез, прижатый к боку. Неровная гора с шелестом рассыпалась по полу около учительского стола. Игорь чертыхнулся.
От двери метнулась к нему Софья.
– Игорь Станиславович, давайте я вам помогу!
Присела, показав Игорю розоватую, как у младенца, макушку.
– Спасибо, Софья! – от души сказал Игорь и опустился на корточки рядом. Перед его мысленным взором стояла Алла Борисовна, нетерпеливо посматривающая на часы в учительской.
Вместе они молча собрали тетради в аккуратную стопку и Игорь, на этот раз надёжно прижав их к животу, поднялся на ноги.
– Софья, будь добра, подай рюкзак.
Софья подошла к другому краю стола, наклонилась, скрывшись на секунду из вида, и поставила рюкзак Игоря на стол. Мужчина кивнул, накинул лямку на плечо и направился к выходу из кабинета. Софья, торопливо семеня, пристроилась рядом.
– Я вот что хотела спросить… Про часть «це»…
– А что ты можешь не знать про часть «це»? На тестовых всё замечательно написала.
Софья вспыхнула и улыбнулась.
– Я… я хотела спросить, как проверяющие отнесутся к тому, что я, например, сравню себя с героем книги?
Игорь придержал дверь, выпуская Софью в коридор, и достал из кармана ключ.
– Это, например, как?
Софья принялась колупать ногтем щербатую створку двери.
– Ну, например, попадётся мне вопрос по «Евгению Онегину», и я себя с Татьяной Лариной сравню.
Игорь, вынув ключ из скважины, поднял бровь.
– Звучит интересно. Хотелось бы знать в каком контексте сравнение, конечно.
– Ну… – Софья ещё усерднее заковыряла отходящие от двери хлопья краски. – Можно… можно я потом скажу? Мне бежать надо.
– Конечно, беги, – Игорь положил ключ обратно в карман.
– До свидания, Игорь Станиславович.
Софья оставила, наконец, в покое дверь и почти вприпрыжку помчалась по коридору. Игорь же направился к учительской.
– Так что там про экскурсию, Алла Борисовна?
Игорь хлопнул тетради на стол учительской. Завуч уже была здесь. В руках она держала не менее увесистую стопку бумаг.
– Завтра в десять отправляетесь от школы. Тут все разрешения на сопровождение, они подписанные уже. Я вас ниже Татьяны Ивановны вписала и печать поставила. Вам расписаться нужно.
Игорь кивнул и пошарил глазами по столу в поисках ручки. Не найдя, расстегнул передний карман рюкзака. Вместо
– Витя!
Аня лучезарно улыбнулась, чмокнула в небритую щёку Кристининого отца и поставила чемоданчик около вешалки. Кристина нерешительно переминалась с ноги на ногу в дверном проёме. Аня, мягко втянула её внутрь за плечо, закрыла дверь и, по-хозяйски оглядев заросшую пылью квартиру, потёрла руки.
– А Максимка где?
Отец Кристины кивнул на дверь детской.
– Рисует, наверное. Или к экскурсии готовится, они завтра с классом в музей какой-то едут.
Дверь детской распахнулась, и в коридор выглянул Кристинин брат. За этот год он вытянулся вверх, поэтому пижамные штаны со смешными лисицами теперь доставали только до щиколоток, а футболка еле прикрывала живот. Тёмно-русые, как у Кристины, волосы почти скрывали его льдисто-серые глаза. Максим откинул со лба непослушную чёлку, улыбнулся одними глазами и, неслышно ступая босыми ногами, подошёл к стоящим в коридоре взрослым.
– Здравствуйте. Вы тётя Аня, да?
До событий годичной давности, Кристина видела брата лишь дважды. После того, как она вернулась в Екатеринбург – не проходило и пары дней, чтобы они не встречались. И поначалу, когда родители говорили, что брат изменился, она отмахивалась от них. А потом присмотрелась.
Максим стал очень закрытым. Забросил теннис, на который ходил несколько лет, и почти перестал общаться со сверстниками.
Нет, он по-прежнему оставался одиннадцатилетним парнишкой, который смотрит дурацкие каналы на Ютьюбе и придумывает комикс с собой в главной роли. Просто куда-то из него ушёл весь детский задор, который Кристина успела заметить в их единственную встречу в Москве.
Почти сразу Кристина узнала причину странного отчуждения Макса. И, честное слово, лучше бы она не знала об этом никогда.
Аня тем временем принялась рыться в сумочке.
– Тётя Аня, да. Можешь звать меня просто по имени, как Кристина.
Женщина достала оттуда небольшой пластиковый пенал.
– Папа сказал, что ты рисуешь. Вот, это художественные маркеры. Я, правда, не знала, какие цвета купить и телесные приобрела. Они ведь всегда нужны, правда?
Она протянула Максиму набор. Тот, улыбнувшись, взялся за гладкий пластик и опустил глаза.
– У вас упало.
На полу лежал розовый прямоугольник. Аня всплеснула руками, присев, подняла его и положила в передний карман чемодана.
– Чуть не потеряла ведь! Спасибо, Максимка. Нужно будет в телефонную книжку занести, пока не забыла.
Отец уже поставил чайник и доставал из холодильника нехитрую снедь: хлеб, масло, сосиски. Движения его, как у водолаза, сковывала какая-то невидимая глазу тяжесть.
Аня резво поднялась на ноги и скинула босоножки.
– Я сейчас руки помою и помогу, Вить. Кристина, ты на чай останешься?