Девочка летом
Шрифт:
– Не держи за идиота, из куртки.
Алекс стащил косуху с полки, расстегнул все карманы, высыпал на стол пригоршню монет.
– Деньги. Наши, русские, рублей десять. Ещё зажигалка. Ещё пачка сигарет.
Тут рука нащупала в глубине кармана ещё что-то, и Алекс выложил на стол маленький перевязанный ниткой пакетик, замаранный изнутри белым порошком, и недоумённо на него уставился.
– Оппаньки! – обрадовался Смирнов. – Игорь Михалыч, зафиксируй, зови понятых! – Это что, гражданин Раймер?
По лицу Алекса пробежала тень, пассажиры из их отсека, две солидные тётки, завороженно и с некоторым даже ужасом уставились на пакетик. Мужик
– Чего, правда, что ли, наркоманы, молодёжь?
– Гражданин Раймер, повторяю вопрос – что в пакете?
И тут настал мой звёздный час:
– А это, товарищ милиционер, мыльная свинья! Раскрошилась немножко. Понюхайте, розмарин и лимон, в магазине обещали «спасение для жирной кожи и стойкий аромат».
Когда посрамлённые милиционеры отправились искать новых жертв в следующих вагонах, а свинья была предъявлена всем желающим, мы снова «пошли курить» в тамбур. Я решила, что сейчас самый подходящий момент, чтобы всё прояснить.
– Саш, ты меня не перебивай, пожалуйста, мне тебе надо кое-что сказать, – начала я.
– Ты меня пугаешь, Женёк, когда начинаешь с моего цивильного имени, – лениво потянулся Алекс, широко зевнул и притянул меня к себе. – Ну, что такое?
Я тут же сбилась и почему-то продолжила про другое.
– Ты представляешь, какой скандал мой отец устроит, когда узнает, что мы вместе живём?
– Я не понимаю, почему не сходить в ЗАГС и просто его перед фактом не поставить? Своим я тоже не скажу. Предки ж начнут вот это всё – гости, салаты, бррр! И в церковь я не пойду, сама понимаешь. Мы сколько уже вместе, год? Пора б ему смириться. Не начинай, пожалуйста, про религию, про возраст, про вот это всё – это я уже от твоего бати слышал… Я сколько тебе повторяю, подумай, как будет лучше нам двоим, а не как папочке будет спокойнее. Я тебе сто раз это говорил, но похоже, мои слова для тебя на последнем месте.
– Слушай, я не про это сейчас, – настроение мгновенно рухнуло в бездну, подступила тоска. – Я… я хотела поговорить про то, как мы проведём остаток лета. Пожалуйста, дай мне договорить до конца, не перебивай, ладно?
Алекс начал целовать и покусывать меня за шею и ключицы, но я вывернулась из кольца его рук и посмотрела ему в глаза. Шит, я уже все испортила. Он раздражён. Момент упущен. Но остановиться я уже не могла.
– Я с тобой согласилась, ты учиться будешь, у тебя чёткий план на жизнь, а я… Мне очень страшно, если честно. Я всё равно Орёл люблю, я тут выросла, тут моя семья. Мне страшно уезжать. Но я всегда выбираю быть с тобой, – затараторила я.
Когда волнуюсь, язык совсем не успевает за мыслями. Это всех злит, а я даже не замечаю. Алекс чуть нахмурился – вертикальная морщинка между бровей. Стараюсь замедлиться, но не тормозить:
– И мне очень нужны силы, Саш. Силы даёт только природа, только лес. Я же чёртова эльфийка, – выдыхаю, крою грустную улыбку, зеркальную, углом рта. – Когда эту листовку, про Радугу, мне на Арбате дали, это было как чудо, как благословение, как исполнение самой невозможной мечты. Я очень, очень хочу это увидеть. Пожалуйста, давай поедем, а? Ну совсем ненадолго. У меня палатка есть хорошая, американская, маленькая, но теплее вдвоём будет. Я всё найду, одеяла, котелок. Тебе не трудно будет в лесу, честно-честно, я позабочусь об очаге и всём таком женском, как настоящая скво. Погоду обещают хорошую. Природа там – как в твоей любимой Норвегии: сосны, мох – просто земля из саг. Люди там будут разные, я уверена,
Пауза. Пауза. Я как дворовая собачка Найда смотрю ему в глаза снизу вверх и сама за себя держу кулаки.
– Не так уж редко, Жень. В прошлый раз просила, и тоже говорила, что в последний раз, не заглядывать тебе через плечо, когда ты Ворону своему строчишь через день по три листа. И я согласился, хотя это, конечно, очень унизительно, когда твоя женщина другому чуваку…
– Я тебе говорила, что он мне как брат!
«О, опять эти плаксиво-оправдательные интонации в голосе, – отмечает госпожа Критик. Ну всё, считай, миссия провалена».
– Он тебе, может, и да, а ты ему – вот это ба-альшой вопрос. Ладно. Пропустим. У меня к тебе встречное предложение. Давай на Казантип? Ну это ж всё то же самое, только море и пить никто не запрещает, как в твоём пионерлагере. И публика прогрессивная, и, главное, музыка круглые сутки. Ты не чувствуешь разве, что мы на пороге совсем новой музыкальной эры? За электроникой будущее, и вот сейчас это в России начинается, и можно встать у самых истоков, – Алекс воодушевлённо махал руками, его глаза горели. – Даже металлюги норвежские начали электронные альбомы записывать. Это такие апокалиптические… аа, дам послушать, короч. Вот смотри, какие мои аргументы: море тёплое, можно жить в домике на берегу с нормальным душем и сортиром, а не лопухом под кустом подтираться. И люди вокруг красивые, а не эти твои с грязными ногами. Музыка разная, если ты так уж кривишься на рэйв. Там Tequilajazz, например, ещё альтернативщики всякие. И лови момент, пока там бесплатно всё. Ну и АЭС, конечно, когда ты ещё по недостроенному реактору полазишь? Это ж, блин, киберпанк в чистом виде! Блин, ну и без этого вашего всего: не кури, не пей, может, мне ещё и не трахаться, а? Вот такое моё встречное предложение. Дорогу тебе я оплачу, да и родители, наверняка, подкинут…
Я смотрела в окно. Отсчитывали метры вертикальные росчерки столбов – двадцать пять, пятьдесят, семьдесят пять, сто, сто двадцать пять… В воздухе уже сгущалось явное раздражение – он ужасно не любит мои «думательные» паузы, а я не люблю неточные слова. И тут я неожиданно для себя сказала:
– Нет.
Алекс поперхнулся дымом, потому что «нет» без объяснений и оправданий я не говорила никогда.
«Идиотка», – констатировала Госпожа Критик.
Но меня уже несло как на картонке по ледяной горке, после «нет» моментально придумался чёткий план и нашлись нужные слова.
– Мы с тобой любим друг друга. А если любишь, то доверяешь и отпускаешь, так? Езжай на свой Казантип, отдохни от моего нытья, тусани там хорошенько за нас двоих. Назначаю тебе встречу в шесть вечера 25 августа на выходе с Арбатской. Не бойся, я не натворю глупостей, не выскочу замуж за друга по переписке и не уеду навсегда в Питер, – я, как в детской «мирилочке», протянула ему мизинец.
– Ага, а я обещаю не ложиться в постель больше чем с двумя девушками за раз и беречься от пьянства и нежелательной беременности. Не очень-то верю я в такие истории, Женя.