Девственница мафиози
Шрифт:
Хотя я им ничего этого не говорила.
Если я не могла выполнить лабораторную работу, я провалю свои занятия. Провалила. Я никогда раньше не получала оценок ниже B+. Что я собиралась делать?
Я могла бы бросить школу, а потом возобновить ее, когда эта каша с Джакомо закончится. Если эта каша когда-нибудь закончится.
Это отбросило бы меня на годы назад, прежде чем я смогла бы заниматься медициной. Это было бы несправедливо. Что я собиралась делать?
Мой телефон завибрировал, поэтому я взглянула вниз, чтобы посмотреть, кто мне звонит. Неизвестный звонящий. Это
Я постучал по стеклу и поднес телефон к уху.
— Алло?
— Эмма.
Глубокий мужской голос заставил замереть каждую мышцу моего тела.
— Кто это?
— Вы не узнаете мой голос, синьора Бускетта? Мне больно.
Вирга! Зачем он мне звонил?
— Чего вы хотите, синьор Вирга?
— Я хочу знать, почему вы не делаете так, как я вам сказал.
— Потому что это требует времени, — соврала я. — Мы пытаемся.
Его голос стал пугающе тихим.
— Ты думаешь, я дурак? Ты думаешь, я не знаю, что вы с Джакомо пытаетесь сделать?
— И что мы пытаемся сделать?
— Не лги мне. Вы оба думаете, что вы умнее меня, но вы ошибаетесь. Если не веришь мне, включи видеотрансляцию в комнате отца.
Ужас извивался, как змеи, в моем животе.
— Что вы наделали?
— Пока ничего, но я хочу, чтобы вы увидели, что произойдет, если вы не будете следовать указаниям. — Затем он повесил трубку.
О, черт. Я повозилась с телефоном, поспешно открывая видеоприложение. Когда оно загрузилось, мое сердце болезненно сжалось. Мужчина Вирги, тот, который наблюдал, как я собираю вещи в Торонто, сидел в комнате моего отца, прямо рядом с кроватью Папы. Глории нигде не было видно, а мужчина смеялся с моим отцом над чем-то по телевизору.
Мужчина Вирги наклонил лицо к камере, и было такое ощущение, что он смотрит прямо на меня. Он подмигнул.
Боже, нет. Этого не могло произойти. Я не хотела, чтобы люди Вирги были где-то рядом с моим отцом. Комок застрял у меня в горле. Этому человеку было бы так легко убить моего отца. Я не могла позволить этому случиться.
Я не могла оторвать глаз от экрана. Папа, казалось, был рад видеть в своей комнате незнакомца. Как дядя Реджи допустил это? Где Глория?
К черту одноразовый телефон. У меня не было на это времени. Я вытащила контакт Глории и нажала кнопку. Затем я переключилась обратно на видеотрансляцию.
Мое сердце колотилось, ударяясь о ребра, пока я ждала, когда она возьмет трубку.
— Эмма? — тихо сказала она.
— Глория! О, Боже. Что там происходит? Кто этот человек?
— Он сказал, что он с кем-то по имени Боргезе в Калабрии? Он личная защита твоего отца, пока это необходимо.
— И они ему поверили?
— Понятия не имею. Но они должны были поверить, потому что твой дядя впустил этого человека в дом.
— Не верь ему, Глория. Он плохой человек.
— Что? — услышал я ее тяжелый выдох. — Я понятия не имела. Он подлизывается к твоему отцу, играет в карты и смотрит вместе телевизор. Что мне делать?
Я провела рукой по лицу, чувствуя тошноту. — Не оставляй его одного в комнате. Держись поближе к моему отцу.
— Хорошо. Я приду. Я не позволю ему
— Спасибо, Глория. — Я сжала телефон в руке. Голова закружилась, и внезапно мне показалось, что стены надвигаются на меня. — Я так благодарна за все, что ты делаешь.
— Пожалуйста. Я забочусь о твоем отце и не хочу видеть, как он страдает. Но, Эмма, происходит что-то странное. Я рассказала твоему дяде о нашем разговоре, о том, как перевезти твоего отца в более безопасное место. Он сказал мне следить за своим местом и не лезть в семейные дела.
Разве дядя не заботился о безопасности моего отца? Я смотрела на экран, человек Вирги в непосредственной близости от Папы. Как Реджи допустил это?
— Не волнуйся. Я что-нибудь придумаю.
— Хорошо. Позвони мне позже. — Она отключилась, и я наблюдала в прямом эфире, как она снова вошла в комнату моего отца. Он улыбнулся ей, затем зевнул. Глория вытолкала другого мужчину из комнаты, чтобы мой отец мог вздремнуть, но я не упустил из виду, как мужчина посмотрел в камеру. На меня. Он знал, что я смотрю, и он издевался надо мной.
Пот выступил у меня на затылке, и воздух струился в легкие и обратно. Я согнулась в талии и попыталась успокоиться. Сейчас не время начинать панические атаки. Мне нужно было разобраться с этим прямо сейчас. Сегодня вечером.
Мой взгляд метнулся к двери, ведущей в коридор, к моему мужу. К возможному будущему отцу моего ребенка.
О, Боже.
Это был невозможный выбор. Несправедливый и жестокий, а также архаичный. Это не входило в мои планы. Я хотела большую свадьбу с белыми лилиями и огромным лимонным тортом с глазурью из ванильных бобов. Я хотела мужа, который любил бы меня безмерно, мужчину, гордящегося своей женой-врачом. Дом, где царили смех, уважение и безопасность. Моя собственная семья когда-нибудь, когда мой график позволит ездить на спортивные тренировки и посещать спектакли.
Ничего из этого не должно было произойти таким образом.
Смирись, сказал я себе. Ты знаешь теорию хаоса. Ты должна была знать, что никогда не получишь то, что хотела.
И какое значение имели мои возражения, когда на карту была поставлена жизнь моего отца?
Итак, я сделаю так, как приказал Вирга. Мы с Джакомо закрепим соглашение между двумя семьями с помощью ребенка. Затем Вирга отступит, и мой отец сможет прожить остаток своей жизни в мире, со мной рядом.
Я и ребенок, конечно. Потому что я ни за что не оставлю здесь ребенка, мне все равно, что скажет Джакомо. А если ему это не понравится, то он может поговорить с любым из моих зятьев, которые, без сомнения, встанут на мою сторону. Любой мой ребенок автоматически получит защиту Энцо и Фаусто.
Я снова уставилась на коридор. Все будет не так уж плохо. Люди постоянно рожают детей в не самых идеальных обстоятельствах. Я бы тоже была крутой матерью-одиночкой. Джиа и Фрэнки могли бы помогать мне, пока я не закончу медучилище. А потом Джакомо мог бы стать главарем мафии по всему Палермо, вместо того чтобы воспитывать ребенка. Он ему был не нужен.