Девственница мафиози
Шрифт:
Он отстранился, не дав мне того, чего я жаждала. Я фыркнула от разочарования.
— Мо, пожалуйста.
— Теперь я Мо. — Он сильно ударил меня по ягодице. — Когда ты не хочешь чего-то от меня, я становлюсь Джакомо. Когда ты чего-то хочешь, я — Мо.
— Это неправда.
— Ложь. Когда ты начнешь рассказывать мне, что на самом деле творится у тебя в голове?
Его пальцы играли по моим складкам, подушечки скользили по моему клитору. Я чуть не выпрыгнула из кожи.
— О, прямо там!
Он отстранился, чтобы продолжить дразнить мой вход. —
— О, Боже, — пробормотала я.
— Так туго. Так горячо. Я могу кончить, просто наблюдая, как ты принимаешь меня внутрь.
Он пошарил в своих джинсах, и я задалась вопросом, что он делает. Я откинула волосы с лица и повернулась, чтобы увидеть, как он открывает свой телефон.
— Что ты делаешь? — Он нацелил камеру мне между ног. Я попыталась свести ноги и вырваться, но он крепко держал меня. — Джакомо, нет!
— Дай-ка я это сфотографирую.
Униженная, я перестала бороться. Он ни за что меня не отпустит.
— Зачем?
— Потому что ты прекрасна. Подними бедра выше. — Я повиновалась, и его палец глубже проник в мою дырочку. — Посмотри на себя, всасываешь меня. Я никогда не забуду это зрелище.
Это было так приятно, как необходимая наполненность. Он несколько раз пошевелил пальцем, затем сильнее надавил, когда начал добавлять второй.
— Вот и все, — пропел он. — Возьми еще. Дай мне растянуть тебя для моего члена.
Я напряглась. Он что, думал, что мы займемся сексом здесь? Прямо сейчас?
— Подожди, я не уверена...
— Успокойся, маленькая девственница. Я не буду трахать тебя здесь. Но скоро я сделаю это своим. — Он засунул пальцы глубже, одобрительно напевая, когда я расслабилась и позволила ему войти.
Я услышала, как его телефон ударился о стол. Свободной рукой он шлепнул меня по обеим ягодицам, одну за другой, и я застонала, мои стенки сжались вокруг его пальцев. Он толкался, входя и выталкивая, и я могла слышать свою влажность, пока он работал. Наконец его рука встретилась с моей кожей, его пальцы полностью вошли.
— Это самая горячая вещь, которую я когда-либо видел.
Я висела там, тяжело дыша, мое тело гудело. Отчаяние терзало мои внутренности, похоть была почти невыносимой. Я была вне борьбы, более возбужденна, чем я себе представляла. Кожа моей задницы горела наилучшим образом, и все, чего я хотела, это чтобы он прикончил меня.
— О, боже. Я умираю. Пожалуйста.
Он убрал пальцы, и я чуть не заплакала. Но протест замер на моих губах, потому что он начал тереть мой клитор скользкими кругами. Затем его большой палец скользнул в мою киску. Это было перегрузкой для моих чувств. Я схватила его ногу одной рукой, мое тело поднималось выше с каждым быстрым движением. Я покачивалась и стонала, преследуя оргазм, который был вне досягаемости.
Я почувствовала, как его другая рука скользнула между моих щелей, пальцы искали, пока не нашли там тугую дырочку.
— Здесь тоже девственница, — тихо сказал он. — Я буду первым мужчиной, который трахнет тебя в задницу. Каждая часть тебя будет принадлежать мне.
Кончик его пальца толкнулся в задницу — и я разбилась, мое тело задрожало на нем, эйфория прокатилась по мне с головы до ног. Я закричала и прижалась к нему, мои стенки содрогнулись вокруг его большого пальца. Это было даже лучше, чем последний оргазм, в возможность которого я не верила.
Когда все закончилось, я попыталась отдышаться. Его руки убрались и бережно помогли мне сесть к нему на колени. Я прижалась к его груди, чувствуя, как мои мышцы становятся мягкими, словно мокрая лапша. У меня болело все, но это была лучшая боль. Джакомо просто держал меня, гладил ладонями мою кожу и позволял мне прийти в себя.
Это было приятно. Мне нравилось его тепло и забота, сильные руки, которые обнимали меня. Обычно я присматривала за всеми остальными. Было приятно, что кто-то сделал это за меня хоть раз.
Но проблема с таблетками не была решена.
— Ты закончил меня наказывать? — спросила я, уткнувшись лицом в грубую кожу его горла.
— На данный момент — да.
— Значит, ты мне веришь насчет таблеток.
— Нет, mia piccola innocente (моя невинная маленькая девочка), знаю. Я знаю, что у тебя наверху нет таблеток и никогда не было. — Он поцеловал меня в макушку. — Ты ужасная лгунья.
Я прикусила губу, благодарная, что он не мог видеть мое лицо в тот момент. Я уверена, что правда была написана на нем, теперь, когда моя защита была ослаблена.
— Я настоящая лгунья.
Он усмехнулся, его широкая грудь заурчала подо мной.
— Ты ужасна в этом, и я благодарен. Я не хочу быть женатым на женщине, которая предпочитает обман. Я уважаю честность, Эмма.
— Я не готова заниматься с тобой сексом. — Я не была готова родить ребенка. Я не была готова ни к чему из этого.
— У нас нет выбора. Ты должна забеременеть через три месяца.
— Просто отпусти меня, — прошептала я. — Мы можем придумать, как отсюда выбраться.
Его грудь поднялась и опустилась, когда он сделал глубокий выдох.
— Я пытался придумать решение. Если бы был какой-то другой способ...
Он замолчал, не закончив мысль. Потому что по-другому было нельзя. Мы оба это знали.
— Ты сказал, что найдешь Виргу и… — Я не могла этого сказать.
— Убью его? Он все еще в море. Однако, без сомнения, он следит за нами.
— Неужели нет никого, кто был бы ему дорог? Члена семьи, которого мы могли бы использовать как рычаг против него?
— У него нет жены, а его сын умер восемь лет назад.
Я чувствовала, как мои глаза начинают гореть. Я быстро моргала, пытаясь остановить поток эмоций в груди. Какой смысл плакать?