Девушка из цветочной лодки
Шрифт:
Один за другим от меня отворачивались лица. Из толпы раздался голос:
— Капитан!
Ястреб шагнул вперед, почесывая затылок. Единственный мой защитник, достойный звания друга.
— Я… короче, плавать не умею, но…
— Тогда твое мнение меня не интересует, — отрезал Ченг Ят, затолкал меня в каюту и захлопнул дверь. — С чего ты взяла, что можешь в мое отсутствие командовать моими людьми?! Отвечай!
— А ты сам где был? Ах да, чую по запаху. Пил со своим жирным евнухом!
Его оплеуха сбила меня с ног.
— От тебя одни несчастья на корабле. Из-за тебя тхаумук —
Я попятилась от него в угол, прикрываясь единственным, до чего могла дотянуться, — плетеной подушкой из ротанга.
— После того как ты опозорила меня перед моим побратимом…
— Перед кем? Тем толстым адмиралом? Сахар был прямо у вас над головой. Тоже мне секрет! Ты собирался ему хоть что-то сказать?
— Заткнись! Бревно от гроба не отличишь! Еще одно слово…
— И что? Поколотишь меня?
— Ведьма! — Ченг Ят бросился на меня. Я кинула в него подушку, но он отшвырнул ее в сторону. Тут же его рука сжала мне горло. Я ударила капитана в грудь, одновременно пытаясь плюнуть в него.
— Так избавься от меня, — прошипела я. — Сам же сказал, что мне здесь не место! Высади меня на берег где угодно, мне все равно.
К моему удивлению, он ослабил хватку и даже поддержал меня, пока я не восстановила дыхание, а потом сказал почти извиняющимся тоном:
— Было бы милосерднее перерезать тебе горло прямо сейчас.
— Если иначе никак с корабля не выбраться, то валяй! — рявкнула я, вздернув подбородок.
Но пыл борьбы угас, и Ченг Ят отстал от меня.
— Иди. Беги. Уходи, если настаиваешь, — сказал он. — Или послушай меня хоть раз. Ты же знаешь, что они с тобой сделают, верно?
Кто «они»? Что за историю он собирается мне рассказать? Я взглянула на дверь.
Ченг Ят присел на корточки.
— Ты думаешь, местные не узнают, откуда ты вернулась? Ты танка, но чужая им, и семьи у тебя нет. Ты даже говоришь по-другому. Разумеется, они тебе порадуются, даже обнимут, только потом потащат в ближайший гарнизон, чтобы получить награду за поимку бандитки.
Я не хотела верить этому бреду, но холодная прямота слов Ченг Ята не оставляла места для сомнений.
— Можешь причитать, мол, мерзкий пират силой забрал меня, а потом я просто ела еду, которую он мне давал, спала с ним, а еще разинула рот насчет украденного сахара и приняла на себя командование… но я не одна из бандитов. Нет, нет и еще раз нет. Пунти, конечно, глупы, но не настолько. Знаешь, что они с тобой сделают?
Он вскочил и больно ущипнул меня за бровь. Я поняла: меня ждет смерть от тысячи порезов, а начнет палач со срезания бровей. Я была свидетелем таких казней на городской площади. Но жертвами были убийцы и военные преступники, все до единого мужчины.
Я оттолкнула руку Ченг Ята и стала заплетать волосы в косу, чтобы унять дрожь в пальцах.
— Если ты мужчина, то твою голову водрузят на кол, а женщине… — Ченг Ят навис надо мной, наслаждаясь произведенным эффектом. — Знаешь, что будет? Интересно тебе? Я думал, ты все это видела из окна своего
Я молчала, яростно заплетая волосы, но Ченг Ят схватил меня за незаконченную косу и оттянул мне голову назад.
— Солдаты тебя свяжут и будут насиловать по очереди. Иногда пытка длится несколько дней. Доживешь ли ты до момента, когда они натешатся? Я не лгу. Тебя продадут с молотка какому-нибудь толстому мусульманскому торговцу, чтобы ты стала частью стада рабынь в западных пустынях. И мусульманин станет спать с тобой, когда ему надоедят козы!
Забытые воспоминания застряли в горле комком желчи. Хозяйка борделя часто пугала нас, девочек, чтобы мы не вздумали сбежать. В ее версии главными злодеями были рыжеволосые варвары, а не мусульманские торговцы, но в остальном истории почти совпадали.
Что скрывалось за словами капитана? Я стоила ему лица, но мой побег обойдется ему еще дороже. Он мог просто вышвырнуть меня. Неужели ему все равно, останусь ли я? Или он предлагает мне выбор? Этот странный человек с манерами кобры мог поколотить или зарезать меня, ни перед кем не оправдываясь, но сейчас он сбил меня с толку.
— Ну? — спросил он. — Выбираешь такую судьбу, вместо того чтобы возлежать на моем корабле, как императрица? Думаешь, кто-то будет обращаться с такой дикой кошкой лучше меня? Я ж тебе потакаю, даже когда ты хлопаешь ресничками, чтобы вынудить моих парней обучать тебя обращению с оружием. Ха! Думаешь, я слеп и ничего не вижу? Что дальше? Я отвернусь, и ты прибегнешь к своей старой профессии? Думаешь, я не знаю, что ты носишь в кармане кошелек?
— Сволочь! — Я всхлипнула и попыталась высвободиться, но Ченг Ят только крепче сжал мою косу, словно душил гуся.
— Ответь мне, жена!
— Зачем я тебе нужна? Я не понимаю! Зачем? Зачем?
Ченг Ят резко отпустил меня. Я повалилась вперед, ударившись подбородком об пол. Он не пытался меня остановить, когда я подползла к двери, толкнула ее плечом и рухнула на трап.
Что-то по касательной задело мне щеку, затем мимо со свистом пролетел еще один предмет: красный мамин тапочек упал на доски рядом со мной.
Я лежала на палубе, глядя на полумесяц. В детстве я страстно желала увидеть лунную небожительницу Сёнг О, самой стать хозяйкой серебристой планеты и проводить дни, играя в небесах с ручным лунным зайцем. Только сейчас я поняла, что мы с Сёнг О похожи: заперты в чуждых нам в мирах, обречены на вечное одиночество.
Я слышала каждый звук в каюте подо мной: гул вечерних молитв Ченг Ята, бормотание до позднего вечера. Потом же, когда ночь вступила в свои права, совсем иные звуки просочились сквозь доски: хихиканье, смех и стоны. Любовные утехи.
Кто эта маленькая шлюшка? Или, может быть, капитан взял одну из молодых жен моряков в наказание за самовольное купание? Если так, то они заслужили наказание. Я дала экипажу повод для веселья, а они бросили меня, как убегающие крысы.
Я не понимала, зачем я здесь. Чем больше я сопротивлялась решению Ченг Ята удержать меня, тем больше он настаивал на том, чтобы называть меня женой. А теперь я должна слушать, как он по-свински визжит безо всякой утайки.