Девушка по имени Судьба
Шрифт:
— Ты несправедлива ко мне, Виктория, — оправдывалась Мария. — Я только хочу уберечь Лусию от обмана.
Они еще долго говорили в том же духе, а Мариано и Камила, уединившись в гостиной, не смогли удерживать радости от встречи друг с другом.
— Я так тревожилась за тебя, — призналась Камила.
— Если бы ты знала, как приятно мне это слышать, — ответил он и в порыве счастья обнял ее.
Их губы приблизились настолько, что избежать поцелуя было невозможно.
Затем, опомнившись,
— Это был самый приятный момент в моей жизни.
— Правда? — обрадовался Мариано. — Значит, я теперь могу сказать, что люблю тебя? С первого взгляда, с первой минуты нашего знакомства я понял это, но не решался признаться.
Они поцеловались вновь, и в этот момент их увидела Виктория.
— Что вы себе позволяете, Хименес? — грозно произнесла она,
— Простите, сеньора, — смутился Мариано. — у меня не было дурных намерений. Я люблю вашу дочь и… прошу ее руки!
— Да как вы смеете?! — в ярости воскликнула Виктория. — Никогда! Слышите, никогда этому не бывать! Камила, собирай вещи, мы сейчас же уезжаем в Санта-Марию!
— А как же тетя? Мы не можем оставить ее одну, — возразила Камила.
— Это не твоя забота! — отрезала Виктория. — Пойдем!
Она едва ли не силой увела Камилу в ее спальню, но дочь и там продолжала спорить с матерью.
— Я не узнаю вас, мама, — говорила она. — Вы проявляете жестокость к тете, к Мариано, ко мне. Не хотите считаться с нашими чувствами. Ведь у меня — первая любовь! Я хотела рассказать вам об этом, чтоб мы вместе порадовались…
— Нечему тут радоваться! — прервала ее Виктория. — Какой-то жалкий адвокатишко выискался! Разве это подходящая партия для девушки из семейства Оласабль?
— Но я люблю его, мама! Мне не нужен никто другой, кроме Мариано. И я останусь здесь — с ним и с тетей, которой нужна моя помощь!
— Нет, ты уедешь! Именно потому, что он— здесь, я увезу тебя! Он и так уже воспользовался твоей неопытностью.
— Мама, о чем вы говорите? Это был всего лишь первый, чистый поцелуй. Я была счастлива!
— И у тебя хватает наглости говорить мне об этом с таким бесстыдством?
— Не вижу ничего зазорного в том, что полюбила Мариано, — с обидой произнесла Камила. — Наоборот, я рада тому, что оказалась способной на это чувство. Значит, то ужасное одиночество, на которое вы меня обрекли, не сделало черствым моего сердца!
— Но, к сожалению, и не сделало из тебя достойной девушки, — добавила Виктория.
Камила восприняла это как оскорбление.
— Вы не имеете права говорить мне это, — произнесла она с нажимом, вкладывая в свои слова особый смысл, о котором Виктория не могла даже подозревать, и потому не остановилась
— Нет, имею! — продолжила она все в том же назидательном тоне. — Порядочная девушка не станет целовать мужчину втайне от семьи, даже если любит его!
— И это говорите мне вы?! — не сдержавшись, воскликнула Камила. — Вы, которую сотни мужчин целовали за деньги?!
Выпалив это, она тотчас же испугалась и стала просить Викторию о прощении, но та словно окаменела.
С трудом оправившись от удара, Виктория молча собрала дорожную сумку и уехала в Санта- Марию. Розалинда, содержательница малюсенькой таверны, изумилась, увидев пожаловавшую к ней бывшую подругу по борделю, а ныне знатную даму Викторию Оласабль.
— Какими судьбами? — расплылась она в радушной улыбке. — А я уж думала, что ты и знаться со мной не захочешь.
Вместо приветствия Виктория подошла к ней и отвесила пощечину.
— За что? — обиженно воскликнула Розалинда.
— За твой поганый язык! За предательство! — пояснила Виктория. — Ты не пожалела моей дочери, ранила ее хрупкую душу.
— Это какое-то недоразумение, — сказала Розалинда. — Я видела твою дочь лишь однажды, когда мы столкнулись в магазине. Давай разберемся во всем спокойно. Рассказывай по порядку, что произошло.
Она поставила перед Викторией бутылку виски, и так, за выпивкой, бывшие подруги пришли к выводу, что Камила попросту подслушала разговор Розалинды и ее приятельницы.
— Да, она тогда вышла из магазина, у нее случился приступ недомогания, — вспомнила Виктория. — Значит, еще не все потеряно. Обещай, что скажешь Камиле, будто вы говорили о какой- то другой Виктории, а вовсе не обо мне!
— Ради Бога, я всегда готова тебя подстраховать, — согласилась Розалинда,
Несколько успокоившись, Виктория осушила очередную рюмку и вдруг разоткровенничалась.
— Все эти годы я терпела унижения, мечтая только об одном: отомстить сестре, которая украла у меня все — родителей, дом, единственную в жизни любовь. И вот теперь моя мечта близка к осуществлению!
— А ты уверена, что никто не узнает правду? — с опаской спросила Розалинда.
— Теперь уверена. Я помирилась с сестрой завоевала доверие Гонсало, ее мужа… Тот еще мерзавец, строящий из себя джентльмена!. Я вернула все свое имущество. А кроме того, привязала к себе племянницу. Лусия любит меня гораздо больше, чем Марию!
— Значит ты добилась всего, чего хотела?
— Нет, — печально молвила Виктория. — Мне недостает Камилы, собственной дочери. И еще… Я жажду увидеть, как моя сестрица Мария проведет остаток жизни в аду! Совсем одна, в мире унижений, лишений и стыда! Точно так же, как это было со мной — по ее вине.