Девушка с острова Тарт

Биверсдоттир

На двух первых кадрах были два человека, на третьем — трое, это было понятно и до сканирования. И вот он видит их на большом экране. С левого края отец — он видел другие его фотографии этого возраста. В центре же была девушка, смутно похожая на… на… Он споткнулся о собственные мысли. С верхней фотографии на него смотрела мама. Длинные распущенные волосы, великолепнейшие золотые кудри, окутывающие лицо пышным облаком. Отец зарывается в них носом, дуя ей куда-то в сторону уха. Она усмехается. Дурачатся, по-видимому. Второй кадр, следующий за ним, там они уже серьезны и смотрят куда-то не в камеру, словно кто-то их спугнул. Лица напряжены, в них общая тревога, одна на двоих, словно до того они делали съемку для себя, а потом вдруг что-то случилось. Кошка снесла фотоаппарат,

цунами накрыло берег, ребенок проснулся… Он этого не узнает.

Третье фото. Теперь их трое. Слева отец с тем выражением лица, которое станет много позже его постоянным: жесткий, тонкогубый, в линию сжатый рот, подбородок, словно высеченный из камня. По правую руку от матери появляется еще один юноша с длинными светлыми волосами, белыми, скорее всего, на пару тонов светлее материнских, глаза же темные, почти черные, так что не видно зрачков. Эльфийская красота и что-то пугающее в лице, непонятное, но гнетущее. Мама же явно не хотела этого снимка, она отшатнулась назад, завела обе руки за голову, так что острые локти, так похожие на серсеины, торчали высоко над головой, как два крыла, а ладонями собрала волосы в хвост, туго натянув вокруг головы.

Никогда бы не подумал, что такая ерунда, как смена прически и выражения лица, так меняет человека. Только что он видел на фото мать, а теперь видит Молчаливую Сестру. Эти ее высокие скулы и напряженный взгляд. Совершенно не такой, как на первых двух фото. Маска безразличия и ледяного спокойствия.

Раз за разом он скользил вверх-вниз по полоске фото. JL значит. Разумеется, J — не только Джейме, но и Джоанна.

Этого не может быть. Не может. Нет.

========== 4.22 В логове льва / Бриенна ==========

Фразу Арьи про то, что Джейме даже мертвого уговорит, Бриенна теперь вспоминала часто. Вопреки всем ее отчаянным репликам и паническим атакам, она все-таки оказалась в Кастерли и жила там уже неделю. Поначалу она была уверена, что не согласится Тайвин. Тайвин согласился. Потом она надеялась на безоговорочный отказ отца. Но и тот дал добро. Ей оставалось лишь смириться, и она честно пыталась.

Утро в львином логове начиналось с завтрака. До этого Бри успевала сделать пару кругов по саду, зайти в тренажерку и принять душ, поскольку вставала очень рано. Ей в целом не очень хорошо спалось в незнакомом доме. Гостевая спальня, которая была в два раза больше ее комнаты по площади, понемногу оживала ее стараниями. В шкаф по чуть-чуть начали переезжать ее вещи.

Постоянно случались какие-то курьезные случаи. В прошлый раз она случайно при Молчаливой Сестре посетовала, что надо было собрать хотя бы лишние джинсы из дома. После школы ее встретил лукаво улыбающийся Джейме на собственном авто и, ничего не объясняя, увез в неизвестном направлении, отвлекая разговорами. Она, возмущенная, под конец поездки обнаружила у входа в ТЦ Молчаливую Сестру, нервно поглядывающую на часы. Они довольно смешно раскланялись с Джейме.

— Пост сдал, пост принял, — подмигнул ей Джейме. — Сколько часов вам надо, леди?

— Часов? — ужаснулась Бриенна. Молчаливая сестра прищурилась.

— Три, — заявила наконец она. — Минимум.

— Удачи, — Джейме улыбнулся Бри ободряюще, поцеловал в щеку и шепнул: — Держись. Ничего не бойся, это не больно.

И его отрезала стеклянная дверь.

У Молчаливой Сестры было свое чувство прекрасного. Девушка смело назвала бы его ланнистерским. Бриенна замечала, что она с восторгом относится к украшениям, но одергивает себя раз за разом. Казалось, пройти мимо витрины ювелирного ей было так же тяжело, как решиться сообщить родственникам о смерти больного. Это было открытием для Бриенны, но не тем, что должно было вызвать отторжение. В конце концов, она была молодой женщиной, еще не начавшей увядать, и ей действительно шли драгоценные камни. Жаль, что она прятала всегда свое главное сокровище — волосы. Лишь однажды мельком Бри видела эту пышную гриву, медово-золотую на отливе, с тугими завитками кудрей, упруго пружинящих о плечи хозяйки. Это

было утро долгого трехдневного пересменка, и Бри была удивлена, как хорошо выглядела прическа наставницы после почти трех суток беготни от больного к больному. Локоны она упрямо упрятывала под шапочку, либо так туго собирала в пучок на затылке, что натянутые надо лбом волосы казались струнами на скрипке. Да и одежда ее всегда была максимально закрытой. Юбки до колена, рукава не короче локтя, глухой ворот. Никаких шпилек, разрезов, декольте. Она была очень строга к себе — женщина, заменившая ей мать. Тем страннее было то, что она разрешала персоналу укорачивать халаты и носить высокие каблуки. Бриенна знала, что про ее отделение поговаривали, что у них самые красивые медсестры. Возможно, поэтому они так часто сменялись, уходили в декрет, выходили замуж. Зачастую за тех больных, за которыми ухаживали.

Вот только главной звездой отделения все равно была Молчаливая Сестра. Казалось, даже надень она полностью закрытое платье, длиной до пяток, ее все равно заметят. И если она производила такое впечатление сейчас, какой же она была в юности?

Бри размышляла, пока женщина выбирала маршрут. И наконец начался первый круг ада. Не жалея подопечную, она указала на магазин с платьями.

— День рожденья, — уточнила она,

— Может, не надо? — попыталась протестовать Бриенна. — Мне по-честному нужен спортивный костюм и… не знаю, что-то дома ходить.

Она не знала, как сказать, что в шелке чувствует себя ужасно неуютно, словно голой.

— Хорошо, — сказала Молчаливая Сестра голосом, не предвещавшим ничего хорошего. — Сначала. Платье. Потом. Костюм.

И Бриенна со вздохом согласилась. Определенно, однажды Молчаливая Сестра будет отличной бабушкой… Сначала котлеты доешь, потом компот выпьешь.

Несмотря на многолетнюю привычку говорить односложно, женщина задала консультантам магазина кучу работы. Общалась она большей частью жестами. В какой-то момент вокруг них крутились сразу трое совсем юных небесной красоты созданий с ресницами, создающими сквозняки, тщательно прорисованными стрелками на веках, безупречно вежливые и такие же бестолковые. Наконец, вероятно на подмогу, к ним подошла хозяйка магазина. Скорее всего, она узнала Молчаливую Сестру, поскольку лицо ее вдруг стало бледным. И она начала разгонять девочек в два раза быстрее. Сестра тоже, казалось, узнала женщину и обрадовалась ей. Руки ее замелькали быстрее. Бриенна как раз примеряла золотистое платье до колена с высоко закрывающим горло узким воротом.

— Короче, — махнула МС в сторону своей нежданной помощницы и приложила ладонь к подолу платья.

— На ладонь? — уточнила та, получила в ответ кивок и унеслась за следующим пыточным образцом.

— Может, не надо? — пыталась протестовать Бри. — Я открываю только колено, и то недавно.

Женщина нахмурилась, показала ей на отражение в зеркале и махнула вертикально кистью, отслеживая ее ногу от бедра до пятки.

— Показать, — жестко отрезала она. — Без вариантов.

Спорить с человеком, объясняющимся с тобой рубленными командами, давно имеющим в подчинении целое отделение, с жестким волевым характером делом было провальным с самого начала. В какой-то момент Бри почувствовала опустошение, почти апатию. Как куклу наряжает… Меня никто не спросит, но потом ее взгляд остановился на темно-синем платье-футляре, и она шагнула к нему сама. Молния, вторая. Из зеркала на нее глядел словно другой человек. Эта девушка в синем могла себе позволить мини, и ее невозможно было в этом обвинить.

— Цвет твой, — отметила Молчаливая Сестра. — Для школы.

— Э, у нас планы на два платья? — испугалась Бриенна. Та со вздохом раскрыла смартфон с написанным списком. В нем значились два платья, костюм, белье, пижама и перерыв на еду. — Я вовсе не уверена, что мне столько всего надо! Я же не собираюсь долго жить в Кастерли. И потом, извините, но ведь деньги…

— Тайвин, — жестко отрезала Джоанна. — Или я. Оплатим. Не проблема.

— Я что, и отказаться не могу? — Бриенна почувствовала себя загнанной в угол и решила напоследок оказать сопротивление.